Сможет ли юань заменить россиянам доллар и евро

Россию выпиливают из мировой финансовой системы. Доллары, евро, фунты, иены, франки — большинство ведущих мировых валют стали в России, по выражению Центрального банка (ЦБ), «токсичными». Но средство для сбережений и торговли нужно. Много говорится о переходе на расчеты в других валютах, но на деле к этому не всегда стремится даже сама Россия. Например, она хочет перевести расчеты с Индией за нефть в дирхамы ОАЭ, которые привязаны к доллару. Но все эти рупии и прочие лиры слишком ненадежны (турецкая валюта с начала года подешевела к доллару более чем вдвое). Все идет к тому, что очень скоро главной иностранной валютой для России станет юань. Юанизация России идет полным ходом, констатирует профессор ВШЭ Евгений Коган.

Как россияне остались без долларов и евро

В числе первых санкций была блокировка валютных резервов и запрет на ввоз в Россию банкнот евро, долларов и фунтов. Затем последовали санкции против банков, и сейчас большинство крупнейших российских банков не могут проводить операции в долларах и евро, а то и вовсе отключены от SWIFT — главной системы межбанковских переводов. Да и без официальных санкций западные банки (без них невозможны расчеты в долларах и евро) чураются связанных с Россией платежей: долго проверяют их, часто отклоняют. 

Полноценно исполнять свои обязательства по валютным счетам и вкладам российские банки не могут, констатировал первый зампред ЦБ Дмитрий Тулин. В самом деле, валютные переводы то ходят, то не ходят, а снять валюту со счета тоже проблема: наличных в стране не хватает, и ЦБ пришлось ограничить покупку и снятие наличной валюты. Забрать со счета в банке можно до 10 000 долларов за год, остальное — рублями по курсу ЦБ, а купить — то, что появилось в кассе банка после 9 апреля (например, ему продал кто-то другой). Но откуда в кассе банка появится валюта?

На руках у россиян ее примерно на 85 миллиардов долларов, говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, обещая не ограничивать хождение долларов в России даже при «апокалиптическом» сценарии. Расставаться с ними люди не спешат. Во время паники в феврале-марте, когда рубль рухнул, они забирали деньги из банков, продавали безналичную валюту, а наличную валюту берегли. Затем, когда рубль неожиданно окреп, продавать наличную валюту стало бессмысленно. Кому-то всегда надо продать, но это редкость. Есть некоторый приток валютной наличности в банки, но он небольшой — ручеек по сравнению с полноводными реками в недавнем прошлом.

Вот и получается, что валютные счета, по выражению зампреда ЦБ Тулина, «превращаются в рублевые с привязкой к валютному курсу» (хороший пример здесь). И с огромными рисками блокировок для банков. Зачем им такое счастье? Поэтому они всеми силами избавляются от «токсичных» валют — отказываются открывать в них новые счета и проводить платежи, вводят драконовские комиссии по существующим счетам. Клиентам это тоже не нужно. В результате валюты в банках каждый месяц становится на несколько миллиардов долларов меньше, а ее доля во вкладах населения недавно пробила очередное дно: 11,5 %. Так мало не было еще никогда.

Юань заменяет доллар и евро в России

Раз связываться с привычными валютами стало опасно, нужно найти им замену. Фаворит здесь, несомненно, юань. 

Во-первых, по экономическим причинам. Это единственная альтернативная доллару и евро валюта, обладающая достаточной емкостью — ее в России достаточно много. Российские компании и торгуют в юанях, и занимают в юанях. Конечно, полностью «развернуться на восток» и заменить западные рынки азиатскими вряд ли получится, но торговля растет и будет расти. При этом экономика Китая вторая в мире и вот-вот станет первой — валюта такой страны должна быть относительно стабильна. 

Во-вторых, по политическим причинам. Китай очень осторожно высказывается по поводу войны в Украине и как минимум ей не противодействует. Он не присоединился к санкциям и даже увеличил закупки российского сырья, так что риски блокировок-заморозок кажутся призрачными. Наконец, Китай (а вовсе не Россия, как многим кажется) — главный геополитический соперник США и вообще Запада, а значит, естественный союзник путинской России.

Процесс уже пошел, хотя будет он долгим. Невозможно быстро перевести экономику с «недружественных» валют на «дружественные». Для этого надо переписать многие тысячи контрактов, наладить расчеты, где-то эти валюты хранить.

В июле (последние данные) Россия вышла на третье место в мире по использованию юаня в международной торговле за пределами Китая с долей 3,9 %. Это много, ведь более 70 % стабильно приходится на Гонконг, а доля занимающей второе место Великобритании — 6,35 %. 

Юаней в России покупают все больше. Китайская валюта уверенно вышла на третье место по обороту на Московской бирже, а иногда обгоняет евро. Она пользуется спросом и у компаний, и у людей. Значительно увеличилась доля торгов юанем как на биржевом, так и на внебиржевом рынках. До войны сделок с ним и там, и там было менее 1 %. Теперь предложение юаня обеспечивают экспортеры, которые нарастили долю этой валюты в выручке за счет переориентации торговых потоков в Азию, а спрос — население, которое переводит сбережения в «дружественные» валюты. Ведь из каждого утюга доносится, что рубль слишком укрепился, а кому хочется терять накопления? 

Частные инвесторы стали активно торговать юанем (в основном покупать) в июне. Раньше они практически не имели с ним дела, но в июне на них пришлось 13,9 % покупок юаня и 5,5 % продаж. За месяц они заключили сделок на 5,4 миллиарда юаней (760 миллионов долларов). 

Правда, и переоценивать эти цифры не стоит. Всего во втором квартале россияне купили валюты на 439 миллиардов рублей (это чистые покупки — разница между покупками и продажами). Из них на евро пришлось 320 миллиардов рублей, на доллары — 96 миллиардов, а на юани — всего 16 миллиардов, менее 4 %. Так что доллар и евро остаются главными валютами для России.

Но это пока. Большая часть долларов и евро покупалась для вывода за границу. ЦБ так и пишет: «Валюта преимущественно переводилась на зарубежные счета». Рано или поздно это закончится (точнее, очень сильно сократится): связи эмигрантов с родиной будут ослабевать. Счета в иностранных банках уже открыты, квартиры будут проданы, деньги — конвертированы и выведены, после введения 30-процентного налога на удаленку немногие уехавшие сохранят доход в рублях. Пока непонятно, тенденция это или нет, но в августе покупки долларов и евро резко снизились, и в результате впервые россияне за месяц купили на бирже юаней больше, чем всех остальных валют: на 39 миллиардов рублей из 68,2 миллиарда.

В России же будет постепенно создаваться инфраструктура для юаня. Сейчас купили вы их — и что с ними делать? Банки начали предлагать населению вклады в юанях, но ставки по ним невысоки (0,5–2 %). Появляются юаневые облигации российских компаний (первыми их выпустили «Русал» и «Полюс»). «Сбер» начал кредитовать в юанях, ВТБ запустил бизнес-переводы в Китай мимо SWIFT. И, конечно, юанями будут чаще расплачиваться в торговле. «По нашим оценкам, доля юаня в товарообороте может достигать более 50 % в зависимости от торгового дня. Мы склонны полагать, что данное явление — не временный эффект», — писали аналитики ПСБ в день, когда юань попытался обогнать на бирже доллар. Свежий пример от Путина: «Газпром» договорился с китайцами о расчетах за газ в рублях и юанях 50 на 50. В юани будет переводиться все больше российских резервов, говорил министр финансов Антон Силуанов: «Резервы стран обычно формируются в тех валютах, с кем идет активная торговля. Да, у нас сейчас мы видим увеличение объемов торговли с нашим восточным соседом. И, безусловно, роль юаня в резервах будет также расти».

Но главный козырь еще не разыгран. Это государственные интервенции — скупка иностранной валюты, которая приведет к росту ее курса и, соответственно, к ослаблению рубля. Покупать доллары и евро Россия больше не может (заблокируют), поэтому будет скупать валюты «дружественных» стран. Прежде всего — юань.

Для людей он, конечно, не очень хорошая замена доллару и евро. И за границей с ним сложнее, и его курс падает. Но лучшей валюты для россиян нет.

Заменит ли юань доллар в мире

А, собственно, почему только для россиян? Доллар уже почти 100 лет является главной валютой на Земле, но вроде бы есть всё для того, чтобы китайская валюта потеснила американскую, как та между двумя мировыми войнами оттеснила на периферию британский фунт. А ведь фунт безоговорочно доминировал предыдущие 100 лет.

Доля юаня в глобальных денежных потоках вызывающе не соответствует размеру китайской экономики. На юань приходится чуть более 2 % международной торговли — притом что китайская экономика составляет почти 20 % от мировой. Юань уже входит в четверку доминантных валют, которыми больше всего торгуют на финансовом рынке и в которых выдают больше всего займов, — это в порядке убывания значимости доллар, евро, иена и юань. А заморозка российских резервов наверняка подорвет доверие к доллару и евро — до последнего времени считалось, что такая заморозка вообще невозможна, так что страны, которые хранят резервы в долларах и евро, должны крепко задуматься. Это поворотный момент в истории денежной системы, написал сразу после заморозки Дилан Грайс, бывший стратег Societe Generale, основатель Calderwood Capital: «Сыграть такой картой можно лишь один раз. Отсутствие потребности в долларах станет для Китая приоритетом, прежде чем он пойдет на Тайвань».

Юань вполне может стать главной валютой мира, но еще не сейчас, а через несколько десятилетий, считает профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, лауреат медали Кларка Олег Ицхоки (рекомендуем послушать его лекцию «Какие валюты доминируют в мировой экономике?»). Чтобы потеснить доллар, одной экономики мало. Тут работает сетевой эффект: если все пользуются этой валютой, то и я тоже буду, так выгоднее. Когда компания закупает сырье и комплектующие за доллары, она постарается цену на свою продукцию установить тоже в долларах. Иначе ей придется или взять на себя валютный риск (а вдруг валюта, в которой она объявила цену, подешевеет к доллару?), или потратиться на страховку от этого риска, или на конвертацию (полученную выручку обменять на доллары, чтобы закупить то, что необходимо для производства). Поэтому смена валютного лидера происходит редко, но если уж она произошла, то новый лидер воцаряется надолго. В XV–XX веках каждый из таких лидеров держался в среднем 94 года, отмечает председатель Rockefeller International Ручир Шарма. 

Ицхоки выделяет четыре условия, которым должна удовлетворять доминантная валюта. 

• В ней безопасно хранить деньги: государствам — резервы, людям — сбережения, компаниям — свободные средства. При необходимости ее легко продать.
• В ней легко занимать деньги.
• В ней устанавливают цены и ведут расчеты большинство игроков на рынке. 
• Она используется как монетарный якорь — сейчас порядка 80 стран частично или полностью фиксируют свои валюты к доллару (в том числе и Китай, кстати).

Все эти пункты взаимосвязаны, например, если люди и компании хранят деньги в долларах (пункт 1), то банкам удобно и кредиты выдавать в долларах (пункт 2), а значит, фирмам, которые берут эти кредиты, удобно и экспортные цены назначать в долларах (пункт 3). Если страна много экспортирует в долларах, то у нее есть стимул упростить жизнь своим экспортерам — стабилизировать обменный курс, чтобы их издержки были стабильными в долларах (пункт 4). Чем больше стран фиксируют валюты к доллару, тем больше долларовая экономика в мире, а значит, выше надежность доллара. Круг замкнулся.

В международной торговле роль юаня будет расти, и он потихоньку вытеснит доллар, рассуждает Ицхоки: «Вопрос — будет ли этого достаточно, чтобы поменять все равновесие или оно поменяется только частично?» Он допускает двоевластие: юань однажды начнет доминировать в международной торговле, а доллар — в международных финансах. То есть торговать будут в юанях, а занимать и сберегать — все равно в долларах. Почему так? Потому что главная слабость юаня — пункт 1, надежность и ликвидность. В кризис доминантная валюта должна дорожать, как сейчас дорожает доллар, и ее должно быть легко продать, как всегда легко продать доллар. 

А что юань? Вот недавний пример. Продажа юаней из валютных резервов России потребует отдельного соглашения с Китаем, которое «будет очень сложно получить в кризис», говорится в презентации ЦБ. В Китае до сих пор действуют ограничения на трансграничное движение капитала. Курс юаня в конечном счете регулируется правительством Китая, от которого непонятно чего ждать.

«Развивающиеся страны догоняют развитые по ВВП и торговле, они научились хорошо производить и зарабатывать деньги, но они не научились создавать активы для сбережения», — рассуждает Ицхоки. Произвести надежный актив очень сложно — это требует развитых институтов. Нужны независимый ЦБ, который доказал свою приверженность низкой инфляции, и хорошая репутация Минфина, которая исключает чрезмерный рост госдолга: «Дебаты об увеличении потолка долга в США это не баг, это фича: все понимают, что потолок будет повышен, что дефолта не будет, но это заставляет постоянно задумываться о размере долга и необходимости его снижения». 

Сценарий Ицхоки такой. Китай постепенно делает курс юаня все более рыночным — он это и так потихоньку делает последние примерно 20 лет. Все больше фирм переходят на юань в торговле — прежде всего между Китаем и его соседями. Чем больше таких подвижек, тем больше поставщиков и конкурентов будут использовать эту валюту — постепенно это будет приходить на другие рынки. Китай строит параллельную систему международных финансовых институтов — это тоже уже происходит, эта система называется «Один пояс — один путь»: «Финансируя проекты по всему миру, можно назначать валюту, в которой это делается». 

«Мы не знаем, с какой скоростью все это будет происходить, — признает Ицхоки. — Вероятно, на протяжении десятилетий, а не годов или пятилеток. Все ускоряется, и изменения могут происходить быстрее. Но способа это предсказать у нас нет».

Так что пока поживем с долларом. Лет 20 у нас, пожалуй, есть.