Как будет проходить мобилизация в России

Утром 21 сентября Владимир Путин объявил о частичной мобилизации в России. Мобилизация началась в этот же день: россиянам уже начали вручать повестки. «Важные истории» вместе с военными экспертами и правозащитниками рассказывают, кто попадет под мобилизацию, хватит ли у российской армии ресурсов для ее организации и как это повлияет на ход войны.

Кого коснется «частичная мобилизация»

В ходе своего обращения к гражданам Владимир Путин пообещал, что призывать будут только тех, «кто состоит в запасе и, прежде всего, тех, кто проходил службу в рядах вооруженных сил, имеет определенные учетно-военные специальности и соответствующий опыт». Министр обороны Сергей Шойгу же уточнил, что мобилизовать будут тех, у кого есть боевой опыт. Сразу после объявления о частичной мобилизации в России на сайте Кремля был опубликован соответствующий указ, в котором слова президента и министра обороны о категориях призывников не отражены. 

Военные эксперты и правозащитники сходятся во мнении, что указ о мобилизации сформулирован максимально широко: он не ограничивает круг лиц, которые могут под нее попасть. «В указе нет ни сроков, ни численности [планируемых к мобилизации], так что забирать будут тех, до кого смогут дотянуться», — считает военный эксперт Павел Лузин. 

С этим согласны и военные аналитики из Conflict Intelligence Team (CIT). По их словам, указ о мобилизации сформулирован очень широко, «туда можно впихнуть что угодно». «Указ сформулирован так: „Мы объявляем мобилизацию, забираем всех, а когда, насколько и зачем, мы вам не скажем“, — говорят эксперты CIT. — В самом указе нет конкретных ограничений, о них лишь высказывались в своих заявлениях чиновники или [министр обороны] Шойгу. Про контрактников, срочников, о цифре в 300 тысяч [планируемых мобилизуемых], о том, что не будут призывать студентов, — ничего из этого в указе нет. Получается, что кого угодно можно забирать, потому что [все остальное] это лишь слова». Аналитики предполагают, что эти ограничения в дальнейшем будут оформляться подзаконными актами, приказами министра обороны или распоряжениями конкретных начальников военкоматов. 

«Будут стараться призывать людей с военными билетами, потому что непрошедшие военную службу никому не нужны: у нас пока достаточно тех, кто отслужил. Думаем, в первую очередь будут набирать молодое поколение, до 30–35 лет», — предполагают аналитики CIT. 

«Конечно, логичнее призывать тех, кто недавно отслужил, чтобы, по крайней мере, основным навыкам их не обучать. Но эта логика к нашему Министерству обороны не особо применима. Если будет спущено предписание, они будут действовать как хотят, хватать всех, чтобы выполнить планы. Шойгу сейчас заявляет о 300 тысячах [предполагаемых мобилизуемых], но потом может быть и вторая волна, никто не гарантирует, что эти 300 тысяч будут последними. Шойгу говорит, что будут призываться только те, у кого есть боевой опыт, но как будет в реальности, неизвестно. Верить словам Минобороны я бы сейчас не стал», — говорит Сергей Кривенко, директор правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право».

По словам военного эксперта Юрия Федорова, в России сейчас просто нет 300 тысяч человек с боевым опытом, которых бы можно было мобилизовать. «Через две чеченские войны прошли около 60 тысяч человек. В основном это рядовые, рядовых можно мобилизовывать до 35 лет, а война закончилась почти двадцать лет назад. Поэтому с опытом чеченских войн можно мобилизовать только офицеров. Есть люди, которые служили в афганской войне, но она закончилась 33 года назад. Если человек закончил службу даже в 20 лет, сейчас ему 53. Сомневаюсь, что он представляет какую-то ценность для вооруженных сил. Среди тех, кто ездил в Сирию, боевой опыт имеет очень ограниченное количество людей, если не брать в расчет „вагнеровцев“ (наемники «Частной военной компании Вагнера». — Прим. ред.). Есть опыт у летчиков, но этот опыт своеобразный — безнаказанно сбрасывать бомбы на повстанцев. Поэтому призвать 300 тысяч людей с боевым опытом просто невозможно. Это навешивание лапши на уши», — говорит эксперт. 

Кроме того, указ о мобилизации может привести к росту уголовных дел против тех, кто не хотел воевать, предупреждают эксперты: один из пунктов документа гласит, что «контракты о прохождении военной службы, заключенные военнослужащими, продолжают свое действие до окончания периода частичной мобилизации». «Всех, кто сейчас служат, больше не уволят, отказники больше никак не смогут провернуть увольнение», — говорят эксперты CIT. 

Под риском уголовного преследования оказались и те, кто в течение последних семи месяцев получал мобилизационные предписания (закрепляет гражданина за определенным военным комиссариатом. — Прим. ред.), говорят аналитики. «Мы же много видели таких новостей, начиная с февраля, о том, что люди получают „повестки“, которые в итоге оказались мобилизационными предписаниями. Согласно правилам, они уже сегодня должны сами пойти в военкомат. Если они не пошли в военкомат, то получается, это уголовное дело — уклонение от службы. Сколько таких людей, оценить нельзя, но, как писали BBC, такого массового рассыла этих мобилизационных предписаний [как во время войны с Украиной], не было ранее никогда».

Как будет проходить мобилизация

Сегодня россияне из разных частей страны уже начали получать повестки. По словам аналитиков Conflict Intelligence Team, процесс мобилизации выглядит следующим образом: поднимают базу данных, выбирают по категориям — ищут тех, кто недавно отслужил, кто недавно демобилизовался, находят их домашние адреса и всем рассылают повестки. «Потом запускается репрессивная машина: если есть уклонисты, посылают туда ментов, начинают возбуждать уголовные дела, — предполагают аналитики. — Чтобы всех [мобилизованных] одеть, обуть и прокормить, экономика становится мобилизационной». 

По словам директора правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право» Сергея Кривенко, частичная мобилизация означает, что призыв будет происходить только по повесткам. «Есть отдельная категория людей, которые при увольнении из армии получили мобилизационные предписания, это такой вкладыш в военный билет. Такие люди должны являться в военкомат при объявлении мобилизации в те сроки, которые указаны в предписании. Если вкладыша нет, призывать без повестки не могут», — объясняет правозащитник. 

По мнению военного эксперта Юрия Федорова, для мобилизации 300 тысяч человек понадобится несколько месяцев. «Это очень большая нагрузка на военкоматы. Чтобы призвать всех этих людей, требуется больше времени: где-то к январю, наверное, смогут их призвать», — говорит эксперт.

Что будет, если не подписать повестку или не прийти по повестке 

«Формально, если не подписывать повестку, считается, что ее тебе не вручили. Но сейчас, наверное, будут разные методы применять, чтобы людей доставать. Полиция подключится в какой-то момент. Отдельной статьи за отказ от призыва по мобилизации нет, но есть статья 328 УК РФ „Уклонение от призыва на военную службу“. Мы считаем, что ее могут использовать для тех, кто уклоняется от мобилизации. Самое жесткое наказание по этой статье — два года лишения свободы. Оно вполне вероятно может применяться, потому что мобилизация и военное положение сейчас вошли в список отягчающих обстоятельств», — объясняет директор правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право» Сергей Кривенко.

По словам правозащитника, до войны люди, которые получали повестки и не являлись в военкомат, в основном получали штрафы, сейчас это могут быть реальные сроки. «Тут должен каждый сам выбирать. Если попадешь в армию, за неисполнение приказа наказание гораздо строже — от 12 до 20 лет», — говорит Кривенко.

Что делать тем, кто подлежит мобилизации и не хочет воевать

По словам правозащитника Сергея Кривенко, есть два законных способа не уехать на войну: первый самый простой — пробовать выезжать, если границы не перекрыты, второй — при получении повестки просить заменить военную службу гражданской по соображениям совести или из-за наличия антивоенных убеждений.

«33 статья Конституции говорит, что любой гражданин при наличии у него антивоенных убеждений имеет право заменить военную службу на альтернативную гражданскую службу. Это конституционное право, оно выше других законов. Если вы заявляете об антивоенных убеждениях, вас не могут судить по статье об уклонении», — объясняет Сергей Кривенко.

При получении повестки по почте правозащитник советует направить заявление о наличии у вас антивоенных убеждений в призывные комиссии по мобилизации в вашем регионе. Если человек уже попал в военкомат, это заявление можно положить на стол призывной комиссии. По подсчетам Кривенко, уже несколько тысяч военнослужащих-контрактников смогли таким образом отказаться от военной службы и уехать с войны. На альтернативную гражданскую службу подали и многие призывники.

«Как все это будет работать в мобилизацию, неизвестно. Они могут игнорировать ваши заявления, принимать решения о мобилизации и отправлять в войска. Принудительный призыв — вполне вероятный сценарий. Сейчас многое будет зависеть от мужества и настойчивости призывников, насколько они смогут отстаивать свое право не идти на войну», — говорит Кривенко. 

Есть ли у России ресурсы для обучения мобилизованных 

Власти в сегодняшних выступлениях пообещали, что перед отправкой на выполнение боевых задач набранные резервисты пройдут подготовку. Однако, как говорят военные эксперты, в российской армии есть серьезные проблемы со специалистами, которые могли бы обучать новые кадры. 

«Сама система подготовки срочников уже была разрушена в первую очередь именно так называемой „специальной военной операцией“: практически все офицеры, которые должны были этим заниматься, были либо отправлены [на войну], либо уволились, либо стали боевыми потерями. Дефицит есть и [среди] сержантов, и старшин, и офицеров, — говорят эксперты CIT. — Эту проблему частично можно решить путем призыва [уволенных] обратно на военную службу: их мобилизовать обратно, по новым законам они уже не смогут отказаться. Для краткосрочной выгоды можно просто отправить их воевать и попытаться добиться каких-то срочных, быстрых успехов. И для обучения мобилизованных их можно тоже использовать: выгода от этого будет позже, чем если отправить их на фронт. То есть если для генералов ставятся какие-то краткосрочные цели, а не среднесрочные и долгосрочные, то они отправят этих мобилизованных офицеров и сержантов на фронт. И тогда каким-то там солдатам придется учить других солдат, что еще больше отодвинет сроки их подготовки и понизит ее качество».

Нехватку офицеров для подготовки новых военнослужащих отмечает и военный эксперт Юрий Федоров. «Призвать можно не просто 300 тысяч, призвать можно миллион. Но этот миллион не может сидеть в чистом поле или в казармах. Мобилизованных нужно структурировать, начиная от взвода, заканчивая дивизией, корпусом и так далее. Для этого нужен офицерский корпус, считается, что в российской армии на одного офицера должно приходиться примерно десять рядовых. Если вы призываете 300 тысяч рядовых, вы должны где-то набрать 30 тысяч офицеров разных специальностей. Такого количества офицеров в действующей российской армии нет, точнее, есть, но они все при деле. У них есть свои обязанности, своя должность. Значит, нужно найти людей, чтобы заполнить 30 тысяч должностей. Можно призвать офицеров из запаса, но их тоже нужно обучать, восстанавливать их навыки», — говорит эксперт. 

«В целом, мы сомневаемся, что [в ходе мобилизации] удастся подтянуть подготовку [мобилизованных] хотя бы до уровня российских контрактников [довоенного времени]. Можно подтянуть на уровень подготовки контрактников-мотострелков (а не ВДВ или морской пехоты), но это очень низкая планка: ее преодолеть не проблема. А подготовка на уровне боеспособных контрактников — нет», — добавляют аналитики CIT. 

По мнению другого военного эксперта, Павла Лузина, скорее всего, мобилизованных будут сразу отправлять в разбитые и выведенные на восстановление боеспособности части, и ничего путного из этого не выйдет. 

«Те, кто уже отслужили, забыли все, чему их учили. Водить танк, стрелять, наводить орудие — там же масса всяких навыков. Пока эти навыки восстановятся, пока они приспособятся, ведь боевого опыта у них нет, — говорит военный эксперт Юрий Федоров. — Очень сложно оценить, насколько эти 300 тысяч будут способны воевать. Это, скорее всего, такая авантюра со стороны военного командования, чтобы показать Путину свою эффективность, показать, что они могут и будут исполнять его распоряжения».

Хватит ли российской армии техники и экипировки для мобилизованных

Министр обороны России Сергей Шойгу сегодня объявил, что в рамках частичной мобилизации в армию будут призваны 300 тысяч человек. Военные аналитики из CIT говорят, что мобилизация такого количества человек выглядит реалистичной на длинном сроке: речь идет о нескольких месяцах. «Если вам нужно одеть, обуть, вооружить, обучить 300 тысяч [человек], это будет сделано в течение нескольких месяцев, но это будет сделано достаточно хреново. Мы видим, что не удалось нормально подготовить даже добровольцев, которых было-то 20–30 тысяч максимум и которые готовились с использованием региональных бюджетов по большей части», — говорят эксперты. 

По мнению аналитиков из CIT, больше 300 тысяч человек российская армия сейчас подготовить не сможет: «Это ориентировочное число, для которого можно хотя бы формально провести все необходимые мероприятия, про которые говорили Путин и Шойгу в течение нескольких месяцев: то есть отправить куда-то, обучить, одеть и обуть как-то худо-бедно, технику расконсервировать, даже если она не будет ездить частично. 300 тысяч — это предел, для которого можно это сделать. На сотни тысяч [людей] стрелкового оружия хватит, но у них могут быть проблемы с касками, формой, ботинками — всем, что быстро снашивается. На мобилизационных складах старая форма, может быть, найдется, а касок и бронежилетов там нет». 

Есть ли у России «огромный мобилизационный ресурс», о котором заявил Шойгу

Министр обороны Сергей Шойгу в сегодняшнем интервью телеканалу «Россия 24» заявил о том, что мобилизовать будут только тех граждан, которые отслужили в армии, у которых есть нужная сейчас вооруженным силам специальность и боевой опыт. По его словам, этим требованиям в России соответствуют почти 25 миллионов человек — у страны «огромный мобилизационный ресурс». 

Однако военные эксперты относятся скептически к цифре, озвученной министром обороны. «Демографически 25 миллионов человек есть, но реальность совершенно другая, — говорит Павел Лузин. — Главные ограничители [мобилизации этих 25 миллионов человек]: организационные (мобилизацию даже в частичном виде невозможно успешно осуществить по причине неготовности ни органов власти, ни армии), экономические (кто, что и как будет производить) и социальные (люди не готовы воевать)».

Похожего мнения придерживаются и другие военные эксперты. «Мы расцениваем 25 миллионов [мобилизационного резерва, о котором сегодня заявил Шойгу] как численность мужского населения призывного возраста, пребывающих в запасе, — говорят аналитики Conflict Intelligence Team. — Разумеется, мобилизовать их [всех] невозможно: на них даже автоматов не хватит».

Чего власти ждут от мобилизации и как она повлияет на ход войны в реальности

Решение о проведении мобилизации могло быть продиктовано провалами российской армии во время украинского контрнаступления. «Первоочередная цель проведения мобилизации — это предотвратить такие же катастрофы, как были под Харьковом, — считают аналитики CIT. — Все проблемы российской армии с гибкостью командования, с отсутствием нормальной разведки, с [низким] боевым духом и так далее, накладываются на недостаток солдат на конкретном участке фронта. Российское командование надеется, что если хотя бы людей там будет достаточно, чтобы сидели в окопах и защищали [территорию], тогда подобных катастрофических ситуаций удастся избежать. 

[Они также надеются, что в этом случае] украинское наступление в дальнейшем будет выглядеть как в Херсонской области, где [ВСУ] освобождают по несколько населенных пунктов за неделю, а не как в Харьковской области, где сразу восемь тысяч квадратных километров за несколько дней. Это такая первоочередная цель, а в дальнейшем, после того как все эти мероприятия будут завершены, — условно к весне — можно будет переходить к каким-то наступательным действиям». 

По мнению Павла Лузина, мобилизация — это попытка эскалации конфликта с российской стороны. «Кремль не хочет возвращать армию, он хочет продлить агонию», — говорит он. 

При этом эксперты не верят в то, что мобилизация пройдет успешно. «У нас мало примеров, чтобы российское военное и политическое руководство за последние семь месяцев делало что-либо нормально. [Худший вариант] — то, что мы наблюдали в ЛДНР в начале [мобилизации там]: дают железные каски, автоматы и отправляют штурмовать украинские позиции, примерно так же, как зэков, — объясняют эксперты CIT. — Для наступательных действий нужна разведка, нужны опытные командиры, нужно эффективное умение действовать в составе с другими родами войск. Российская армия оказалась неспособна к нормальным наступательным действиям ни в каком формате, и это не решить мобилизацией».

Повторить опыт мобилизации, которая существовала в СССР, у России не получится, уверены эксперты. «Последний раз мобилизация проходила во время Второй мировой войны, и тогда она была поставлена не в пример лучше, чем то, что мы будем наблюдать сейчас. В условиях войны на это были выделены огромные силы. Та армия победила путем подготовки боеспособных соединений и достаточно умелого их применения в глубоких операциях. Без такого оперативного искусства, которому научились советские военачальники, ценой, конечно, миллионов потерь, без эффективной мобилизации и без репрессивного аппарата, который обеспечивал, чтобы все это работало, без реального патриотического подъема, который существовал, это было бы все невозможно», — говорят эксперты CIT. 

«В послевоенном СССР существовали вторые штаты как один из главных инструментов мобилизации: вы не просто мобилизуете людей, вы призываете их на уже условленное место и должность. Сейчас вторых штатов нет, это все разрушено, все эти институты исчезли, — объясняют эксперты CIT. — Российское государство не готовилось к мобилизации. Сейчас это все придется создавать с нуля, и это будет создавать значительные проблемы. Насколько они будут серьезными и провалится ли мобилизация в результате? Если сравнивать [с чем-то нынешний процесс мобилизации], это что-то из раздела организации восхода солнца вручную». 

Насколько охотно мобилизованные пойдут воевать

Ко всем этим проблемам добавится и то, что у людей из числа мобилизованных будет еще меньше мотивации воевать, чем у действующих участников войны на российской стороне, считают военные эксперты из Conflict Intelligence Team. «По идее, люди, которых будут мобилизовывать [в первую очередь], — младше 35 лет. Они, в основном, не смотрят телевизор, они гораздо меньше подвержены влиянию пропаганды. Понятно, что если долго долбиться такими людьми о какой-нибудь Северодонецк, его можно взять, но это предел возможностей подобных формирований», — говорят аналитики. 

«Мы ожидаем серьезной волны откоса [от армии] или эвакуации из России. Даже если мы в Украине наблюдаем попытки откосить от мобилизации, бежать за границу в ситуации, когда страна в целом настроена на войну до победного конца, то понятно, что [это будет и в] российском обществе, которое политически совершенно не мобилизовано, — считают в CIT. — Кнопочкой ты политическое общество не мобилизуешь, если ты кормил пропагандой его семь месяцев. Путин не сделал ничего в этом обращении, чтобы мобилизовать политически общество: он не объявил войну, не объявил никакое военное положение. „Продолжаем спецоперацию“ — это что, называется мобилизацией общества? Нет. „Продолжаем жить, как прежде, только те, кто недавно был контрактниками, частично будут мобилизованы. А вас, 99 % населения, это не касается“». 

Такое объявление мобилизации без политической мотивации сильно повлияет не только на боевой дух в российских войсках, но и на экипированность армии, отмечают в CIT. «Помимо того, чтобы снизить количество откосов, политическая мобилизация нужна и для того, чтобы страна помогала собственной армии, как мы это видим в Украине, — добавляют CIT. — Украинские военные и сами мотивированы воевать, но еще за ними стоит вся страна, которая им собирает деньги, чтобы снабжать их всем необходимым. Если ты увеличиваешь воюющую армию хотя бы вдвое, то проблемы неизбежны».