«Важные истории» перепечатывают статью T-invariant с сокращениями.
Математику, политической активистке Дарье Рудневой грозит депортация из Швеции и запрет на въезд в шенгенскую зону на 20 лет. Информация об этой истории широко разошлась не только в шведских СМИ, но и в российских. Трактовку она получила разную: от ущемления российских граждан за рубежом до обвинения Дарьи в шпионаже. T-invariant поговорил с российскими учеными, которые столкнулись с похожей ситуацией.
«Я работал над программами для автомобилей»
О переезде в Швецию Артем (здесь и далее имена героев изменены) задумался 10 лет назад, после окончания вуза в России. Не с первого раза, но ему удалось получить стипендию в Швеции. Артем успешно окончил в этой стране магистратуру, работал в технологических компаниях. Во время ковида подпал под сокращение, но смог найти другую работу и собирался пойти на PhD. В 2021 году Артем подал документы на ПМЖ. А в сентябре 2023 года в ответ на его заявление пришло предложение взять адвоката по миграционным вопросам. Что по опыту других россиян свидетельствовало о проблемах.
«Угрозой признали область, в которой я работал, — рассказывает Артем. — Как мы с адвокатом ни пытались бороться, мне всё равно не продлили визу и выслали из страны. Еще и дали бан [запрет на въезд в шенгенскую зону] на 10 лет».
В то время Артем работал в инженерной компании, связанной с безопасностью на транспорте. «Я работал над программами для гражданских продуктов, для автомобилей. Когда-то компания была шведской, но потом стала частью крупной международной американской компании, занимающейся электроникой и полупроводниками. Компания даже написала письмо в мою поддержку, где говорилось, что я не только не имел доступа к важным для безопасности Швеции данным, но и не мог даже случайно получить к ним доступ».
По словам Артема, ни миграционная служба Швеции, ни суд на это письмо никак не отреагировали. Сейчас Артем работает в России. Европейские страны в ближайшие годы для него закрыты. Как и, скорее всего, Великобритания, США, Австралия, Канада и другие страны, для которых важен отказ в выдаче шенгенских виз.
«Шесть месяцев уже прошло, пока тишина»
Екатерина с мужем и двумя детьми оказалась в Швеции в 2018 году: муж получил приглашение на написание и защиту PhD по ядерной физике. Именно в сфере научных интересов мужа Екатерина и видит проблемы, с которыми сегодня столкнулась семья. Два года назад они подались на ПМЖ. Процесс неожиданно затянулся. И на очередном этапе сотрудник миграционной службы посоветовал Екатерине и ее мужу обратиться к миграционному адвокату. С его помощью стало известно, что дело передали на рассмотрение в Säpo (шведскую полицию безопасности). У миграционной службы, как предполагают Екатерина, ее муж и их адвокат, возникло подозрение, что знания и разработки, полученные в ходе работы мужа, могут быть переданы России и использованы против Швеции. Тогда же, по словам Екатерины, в различных группах стали всплывать сложности при получении ПМЖ у граждан Ирана, России и Китая, если дело проходит через Säpo. «На тот момент не было известно ни одного положительного случая для россиян, чье дело передали на рассмотрение в Säpo», — отмечает Екатерина.
Адвокат посоветовал не дожидаться официального решения и покинуть Швецию: слишком велика вероятность отказа и запрет на въезд в шенгенскую зону. Если ответа не дожидаться, дело автоматически закрывают, и можно попробовать найти работу в другой стране ЕС. В итоге муж Екатерины с их дочерью вернулись в Россию, а Екатерина с сыном, который получает в Швеции медицинскую помощь, остались в стране. «По совету адвокатов мы приложили к моим документам письмо-ходатайство о том, чтобы нам разрешили остаться из-за инвалидности ребенка и из-за того, что прерывать лечение опасно. Приложили все необходимые документы. Шесть месяцев уже прошло, пока тишина», — рассказывает Екатерина.
«Я работаю в области аэродинамики»
Наш следующий собеседник подал документы на очередную визу в ноябре 2023 года. Виталий успешно защитил диссертацию, получил предложение о работе инженером в лаборатории и решил подать в миграционную службу документы на ПМЖ с новым контрактом. «В Швеции очень сложно получить информацию о статусе дела, — говорит он. — Ответ один: ждите, ждите, ждите. Я пытался дозвониться, но никакой информации получить не удалось. А на очередное письмо получил ответ, что мне нужен миграционный адвокат, чтобы получить доступ к секретным документам. Своих знакомых адвокатов у меня не было, и я попросил его мне назначить».
Назначенный адвокат действительно обеспечил доступ к секретному решению Säpo. «Это выглядело, как в каких-то шпионских фильмах, — вспоминает Виталий. — Мы сели в комнате, закрыли жалюзи и только потом достали документ. Разглашать его до решения суда была нельзя. Сейчас уже, думаю, можно. Мою область исследования Säpo признала опасной для интересов Швеции. И они не рекомендуют выдавать ПМЖ».
Адвокат сразу предупредил Виталия, что эта рекомендация имеет большую силу, и миграционная служба вряд ли пойдет против такой рекомендации. «У меня был шок сначала, я не понимал, что происходит, — рассказывает Виталий. — Во-первых, мое исследование публично. Во-вторых, в компании, где я работаю, все хорошо знают, что я русский, никогда не скрывал этого. А работаю я в области, связанной с гражданской авиацией, в области аэродинамики. Мои исследования никак нельзя назвать опасными, это фундаментальная наука».
В решении, которое получил Виталий, ему было отказано в ПМЖ, а также указано, что он не может податься на любой другой вид жительства ни по работе, ни по учебе. Плюс запрет на посещение стран шенгенской зоны на пять лет.
Виталий признается, что сначала не поверил в такое решение, надеялся, что это ошибка, в которой службы наверняка быстро разберутся: «Первой была мысль: если я ничего плохого не сделал, а страна так ко мне относится, зачем мне тут оставаться? Потом был другой вопрос: если моя область опасна, почему бы мне не разрешить заняться другой — я же могу сменить деятельность. И при чем тут бан на пять лет?»
Адвокат посоветовала Виталию подать апелляцию. С апелляцией Виталий подал запрос на слушание в суде. В декабре 2024 года в слушании отказали. В феврале 2025-го стало известно, что дело Виталия должно быть снова рассмотрено миграционной службой Швеции по заключению суда. Пока Виталий относится к этой новости настороженно: «В письме от миграционной службы, которое поступило позже, были упоминания о статусе беженца, и мне это не очень нравится. Это, конечно, лучше, чем депортация в короткие сроки, но я не подавал документы на статус беженца».
«Мы знали, что русских проверяют спецслужбы, и были не против»
Татьяна сейчас не работает в академической сфере, хотя много лет занималась научными исследованиями и в России, и в Швеции. А ее муж продолжает карьеру в науке. Оба занимаются теоретической математикой. Татьяна уже давно имеет шведское гражданство. Муж успешно закончил докторантуру в Шведском университете. И через пять лет жизни в Швеции, получив новый долгий контракт на постдокторантуру, подал документы на ПМЖ. Татьяна рассказывает, что по работе мужу регулярно было нужно ездить на конференции, но это стало невозможным, когда он без документов ожидал решение по ПМЖ. Как это и принято в Швеции, через шесть месяцев ожидания супруги подали прошение об ускоренном рассмотрении дела. В ответ пришел вопрос обо всех вышедших публикациях и контактах с российскими учеными. В ускоренном рассмотрении дела было отказано.
«Мы знали, что русских проверяют спецслужбы, и были не против, нам нечего скрывать, — говорит Татьяна. — Мы даже им предложили помочь получить нужные справки: попросить друзей получить на месте. Но нам сказали просто ждать. Именно тогда в соцсетях мы нашли информацию, что исследователей из точных наук проверяют особо и могут быть проблемы».
Тогда Татьяна с мужем напрямую спросили назначенного им в миграционной службе инспектора, находится ли их дело на рассмотрении в Säpo. Оказалось, оно там. В ожидании прошло еще несколько месяцев, и супруги решили обратиться к адвокату. Татьяна сразу предупредила секретаря, что дело, возможно, непростое. Но в результате она попала к младшему юристу, компетенцию которого оценивает сейчас не очень высоко: «Наша беседа длилась час. И целый час она меня убеждала, что у нас всё хорошо и не может быть проблемы из-за российского паспорта, что мы не занимаемся ничем секретным, так что депортировать нас не могут. Но пообещала мне посоветоваться с коллегами».
Коллеги подтвердили позицию Татьяны: беспокоиться есть о чем. «Действительно существует риск того, что в вашем случае Säpo будет возражать против ПМЖ, — было написано в письме адвоката, полученном через несколько дней. — Даже если ваш муж не работает в сфере, которая считается чувствительной, Säpo достаточно того, что он работает в университете и может получить доступ к информации и материалам других исследований на территории университета».
В том же письме говорилось, что, если Säpo выступит против, миграционная служба против решения не пойдет. Собственных расследований они не проводят. Более того, не дадут вид на жительство и по другим обстоятельствам. Säpo может безосновательно выдавать такие жесткие решения людям, приезжающим из определенных стран. Кроме того, в письме был дан совет: если миграционная служба рекомендует нанять адвоката и станет известно, что Säpo дала отрицательный отзыв, следует срочно выезжать из страны, не дожидаясь официального решения миграционной службы. Иначе можно получить бан на несколько лет для всей шенгенской зоны.
В итоге муж Татьяны успешно получил ПМЖ и продолжил свою научную работу. Что именно им помогло, они точно не знают.
Найди шпиона
Мы попросили прокомментировать ситуацию с российскими учеными в Швеции историка, социолога, преподавателя магистерской программы «Российские исследования» в Карловом Университете Дмитрия Дубровского, который исследует нынешнюю миграцию ученых и преподавателей в Европу.
«Служба безопасности Швеции после вступления в НАТО немножко сошла с ума, — описывает он ситуацию в Швеции. — Их можно понять, у них стало много работы, и это объективно. Кажется, ни одна служба безопасности в мире не может похвастаться полным отсутствием ошибок в своей работе. Но Швеция сильно злоупотребляет чрезмерным вниманием к security clearance (доступу к секретным данным), например, в отношении российских и беларусских ученых. Есть реальный пример из практики: человек занимается биоинформатикой, он подает на позицию в Швеции, выигрывает, подает документы на визу, а миграционная служба передает дело в службу безопасности просто потому, что он биолог. В результате на рассмотрение дела нужен уже год! Естественно, компания свое решение отзывает — они не готовы ждать нужного специалиста такое длительное время».
Дубровский обращает внимание и на то, что заключения миграционной службы фактически основаны на документе, содержание которого полностью никому не известно: ни адвокату, ни мигранту, ни суду, ни даже самой службе. Только благодаря работе адвокатов Артема стало известно, что такой документ вообще существует, при этом он никому не доступен. Единственное, что всем доступно — информация, что Säpo считает специализацию конкретного ученого опасной для Швеции, а доказательства этому — в том самом сверхсекретном документе.
«Получается, решение выносится на основе документа не просто секретного, а секретного и для правовой системы, — объясняет Дмитрий Дубровский. — В итоге мы не только не знаем, на основании чего сделаны все далекоидущие выводы, но и — как следствие — не можем его оспорить. Покажите независимому суду, что у вас есть хоть какое-то основание для того, чтобы принять такое решение! А то получается, что на принятое решение и в судах, и в миграционной службе влияет документ, который никто из них не видел. Они документ показать не хотят или не могут?»
Дмитрий напоминает, что в игру «Найди шпиона» играют не только службы безопасности, но и сами мигранты из России: «Это бесконечная история поиска, так сказать, выяснения, кто из окружающих может быть агентом. Такая длинная печальная традиция. Это не значит, что агентов нет, но все же надо быть аккуратнее. Я бы сказал, что потенциальные выгоды от обнаружения шпиона гораздо ниже, чем тотальные подозрения, которые сильно мешают всем что-нибудь делать».
T-invariant написал письма в Säpo и миграционную службу Швеции со списком вопросов, в ответ пришли отписки. Пресс-секретарь Säpo Габриэл Вернштедт на все уточняющие вопросы присылал один и тот же ответ: «Шведская служба безопасности постоянно консультируется с миграционной службой Швеции. Наша миссия — изучать разрешения, связанные с потенциальными угрозами безопасности. Однако Säpo не несёт ответственности за решения, касающиеся разрешений, это ответственность миграционной службы Швеции».
Не смогли предоставить никаких данных по российским гражданам, а тем более по ученым из России, и в миграционной службе по причине конфиденциальности данных. Но если посмотреть общедоступные отчеты, можно увидеть, что количество дел, направленных миграционной службой в Säpo, с каждым годом растет. В 2022 году их было 296, в 2023-м — 424, а в 2024-м — уже 593.