Тур де Ларс

Я решил уехать из России. Выбирался через «Верхний Ларс». Вот как это было

Дата
30 сент. 2022
Автор
Редакция
Тур де Ларс
Граница с Грузией. Россию покидают сильные, смелые, ловкие и умелые. Фото автора

«А там, глядишь, и рассосется»

Я жил в одном из городов Самарской области, работал учителем истории. Имя свое называть не хочу, потому что в России остаются жена с ребенком.

Мысли об эмиграции впервые появились у меня в 2016 году, когда власти области отняли у моей семьи дачный участок под строительство элитного коттеджного поселка, выплатив мизерную компенсацию. Я предложил жене вложить полученные от государства деньги в переезд за границу, но жена выбрала автомобиль. «Да кому мы там нужны? А на кого мы родителей оставим? И кем ты будешь там работать?» — вот были ее доводы.

Жизнь в России становилась все сложнее, но, какие бы сюрпризы ни подкидывало нам государство, доводы жены были сильнее. Пенсионная реформа, увеличение налогового бремени, обнуление Конституции, запрет называть войну войной — все это воспринималось как зло, с которым можно и нужно примириться ради чего-то более важного: детей, родителей, привычного уклада жизни.

«В Минводах к нам посадят срочников, — пообещала проводница, — так что зря стараетесь: во Владике вас окружат и всем вручат повестки»

И вот Путин объявил частичную мобилизацию. Весь день я не находил себе места. Особенно тяжело было на работе. Будучи школьным учителем истории, я постоянно рассказываю детям о войнах. В программе последней декады сентября были завоевания Юстиниана (шестой класс), конкиста (седьмой) и наполеоновские войны (девятый). Я говорил детям, чем это все закончилось, и понимал, что точно такой набор уготован и моей стране — нищета, разруха, всеобщее ожесточение. А главное, меня могут убить. Или сделать калекой.

Вечером я пошел гулять в лес, где неожиданно встретил приятеля Артура. Он работает тренером по фитнесу в спортивной школе. «Слушай, я тоже все время об этом думаю, — признался он мне, — поехали вместе в Грузию?» «Тебе легко, у тебя семьи нет», — возразил я ему. «У Женька — это коллега Артура по работе — тоже семья, но он собирается», — настаивал приятель. 

Последним доводом в пользу бегства из страны стало сообщение от друзей, переехавших в Тбилиси сразу после начала войны: «Старик, приезжай, пока есть такая возможность. Поживешь у нас, а там, глядишь, и рассосется».

«Ты солдат?» — «Нет, студент»

25 сентября рано утром на квартире у Артура мы втроем купили билеты на поезд до Владикавказа и в тот же день выехали. Поезд выбрали, потому что, во-первых, дешево, а во-вторых, на нем можно легко перевезти велики. Судя по отзывам беглецов, самый быстрый способ пересечь границу — именно двухколесный. Ехали с пересадкой в Армавире, и до этого момента почти ничего не напоминало о мобилизации. 

На вокзале в Армавире было непривычно много мужчин с велосипедами. «У вас что, Олимпиада?» — шутканула проводница. Велосипеды укладывали штабелями на багажные полки, ими были забиты тамбуры. «В Минводах к нам посадят срочников, — пообещала проводница, — так что зря стараетесь: во Владике вас окружат и всем вручат повестки». Беглецы отвечали в том духе, что их на каждом шагу такими штуками пугают и что попытка лучше пассивного ожидания повестки дома.

В Минводах действительно село много молодых ребят. Спрашиваю у одного из них: «Ты солдат?» — «Нет, студент». — «А что тогда бежишь? Про студентов же сказали, что их не мобилизуют». — «Мы с Петей в техникуме учимся, на наш счет никаких указаний не было, так что, скорее всего, заберут». «Да там всех попало берут, — вмешался в разговор Петя, — у меня дядя эпилепсией страдает, не служил, а повестка пришла». 

Пассажиры поезда внимательно следили за новостями о ситуации на границе, а новости эти были пугающие. «На подъездах к КПП “Верхний Ларс” выставили БТР». «Гражданам призывного возраста прямо на границе вручают повестки». «Через границу пускают только женщин и детей».

На велосипедах — к границе

Во Владикавказ прибыли в шесть вечера. Пока собирали велики, познакомились еще с несколькими ребятами, спасавшимися от мобилизации. Среди них были худощавый юноша с длинными волосами, служивший, как оказалось, в Росгвардии и бурят Дима. Спрашиваю Диму: «А ты чего не в Монголию подался? Тебе же ближе туда». — «А мне уже повестка пришла, там меня точно остановят». — «У вас, я слышал, многих забирают». — «Да всех подряд! В моей семье уже три цинковых гроба. А буряты только и могут что: “Ну, раз Россия позвала, надо идти воевать”».

До погранперехода, а это около 35 километров, ехали на великах в кромешной темноте. В пути таксисты-осетины осаждали предложениями подвезти к границе за пять, три, две, одну тысячу рублей. Чем ближе к границе, тем меньше ценник. И каждое такое предложение является разводом. Дело в том, что полиция разбивает автомобильный поток на сектора. Машины стоят не сплошняком, между их скоплениями — участки свободной дороги. За пять тысяч тебя подвезут к одному сектору, а до следующего плата уже отдельная. Одна женщина, ехавшая в Грузию с онкобольной дочерью, сказала мне, что за 30 километров пути выложила почти 30 тысяч рублей.

Фуры проезжают буквально в нескольких сантиметрах от людей, но на это уже никто не обращает внимания
Фуры проезжают буквально в нескольких сантиметрах от людей, но на это уже никто не обращает внимания
Фото автора

На всем протяжении дороги местные организовали точки продажи воды, еды и велосипедов. Здесь зависимость обратная: чем ближе к границе, тем выше ценник. Слышал, что кому-то продали обычный велик за 100 тысяч рублей. Если это не фейк, то я знаю место, где могла состояться сделка, — в километре от российского пункта пропуска, где пешая очередь многолюдна и недвижима, а велосипедная на удивление маленькая и двигается. Говорят, местные прокалывают шины: отошел в кусты справить нужду, вернулся — шина сдута, покупай велосипед.

А мы между тем подъехали к концу пешеходной очереди. Печальное зрелище. Люди стоят несколько часов кряду, им холодно, а движения нет. «Вам не сюда», — отреагировал кто-то из очереди на наше появление. Люди расступились и пропустили нас на крайнюю левую полосу дороги. Велосипедистов было совсем немного — не более двух десятков. Плюс пересменок у погранцов заканчивался. Ещё немного, ещё чуть-чуть — и мы на погранпереходе.

«Может, договоримся?»

На погранпереходе Артуру и Жене без вопросов поставили штампы в загранники. Это при том, что они служили, молоды и имеют востребованные военные специальности. А мне велели зайти в административное здание. Спрашиваю: «А что случилось?» — «Вас разыскивает военкомат». — «С чего вы взяли?! Вот, посмотрите, у меня в военнике написано: не служил, категория запаса вторая, категория годности В»… «А база выдает, что вас ищут». — «Покажите». — «Ничего я вам показывать не буду! Вы думаете, я вас обманываю? Пройдите».

В административном здании в ожидании своей участи сидели трое азербайджанцев с российскими паспортами, один африканец — видимо, тоже гражданин РФ, двое пожилых мужчин и студент. Никто из них по формальным признакам (возраст, категория запаса и годности) вроде не подлежит мобилизации. При мне азербайджанцам вручили… Нет, не повестку, о чем много писали в интернете, а ни к чему не обязывающее уведомление с рекомендацией явиться в военкомат. 

Нейтральная полоса. Первый тоннель пройден
Нейтральная полоса. Первый тоннель пройден
Фото автора
Второй тоннель переполнен выхлопными газами, поэтому его проходят группами по 10 человек
Второй тоннель переполнен выхлопными газами, поэтому его проходят группами по 10 человек
Фото автора

А мне неожиданно велели вернуться на погранпункт для получения заветной печати. Проволочка заняла полтора часа. За это время ни один автомобиль в очереди не пропустили. Да, конечно, дорога очень узкая и не приспособлена для такого потока машин, но разве нельзя пропускать машины оперативнее? Неудивительно, что, судя по сообщениям в чатах, многие семьи не выдерживают многодневного стояния в очереди и разворачиваются.

Пока шел в конец очереди на грузинский участок границы, встретил длинноволосого росгвардейца. Его, оказывается, тоже задержали, но под другим предлогом — якобы парень не заплатил какие-то налоги. Сам он это отрицал. Проблема разрешилась фразой: «Может быть, договоримся» — и взяткой в пять тысяч рублей. Не берусь утверждать точно, но, по-моему, и моя проволочка имела коррупционную природу.

Побег в никуда

В чатах писали, что грузины быстро пропускают россиян. У меня сложилось другое впечатление. Три километра нейтральной зоны мы проходили 12 часов. Но надо признать: в этом есть и вина россиян. Люди норовят обойти друг друга, что только усиливает хаос и замедляет движение очереди. Честно признаюсь, я тоже вел себя некорректно. Взял да и по автомобильной полосе дошел до Артура с Женьком, хотя по-хорошему должен был встать в конец очереди.

Про эти три километра когда-нибудь снимут фильм в жанре катастрофы. Здесь два тоннеля, в которых невозможно дышать от выхлопных газов. Люди самоорганизовались и наладили прохождение тоннеля группами по 10 человек. Из первого тоннеля мы вышли примерно в три часа ночи, а до второго дошли ближе к 11 дня. К этому времени установилась сильная жара, а источников воды поблизости нет. Если не считать за источник Терек с водой тёмно-серого цвета. Здесь выручили волонтеры: они собирали бутылки и относили на грузинскую сторону, где их наполняли водой. Приносили также влажные полотенца и терафлю — в очереди появились больные.

Здесь я оставил свой велик, который был мне мал, зато легко складывался и помещался на багажной полке, и выбрал аппарат посерьезнее
Здесь я оставил свой велик, который был мне мал, зато легко складывался и помещался на багажной полке, и выбрал аппарат посерьезнее
Фото автора

А вот с едой в нейтральной зоне все норм. Кто-то ее теряет, не иначе как от усталости, а кто-то находит. Мы с ребятами подобрали пакет с колбасной и сырной нарезкой. В нейтральной зоне вообще много чего оставляют. Удачливый Артур нашел новехонькую солнечную батарею, велосипедный замок с ключом и багажник для велика. Тут же ходят коммерсанты и предлагают купить велики за одну-три тысячи рублей. В России их перепродадут беглецам втридорога.

Всем хочется спать, но забыться надолго не получается. Раз в полчаса очередь двигается на несколько метров, и тех, кто зазевается, могут и не пустить на прежнюю позицию. Некоторые беглецы плюнули на все и поставили в стороне палатку. А я продолжаю знакомиться с участниками «велосипедного забега». В одном ряду со мной стояли капитан контейнеровоза, который из-за санкций не может получить зарплату за полгода, мастер изготовления этнических музыкальных инструментов, бывший спецназовец, школьный учитель музыки, логист, сисадмин…

Большинство беглецов, с которыми я общался, признаются, что никогда бы не решились на такой шаг, если бы не мобилизация. 

Мечты сбываются?

На грузинском пропускном пункте меня опять чуть было не завернули. Там, в России, я еще мог принять такой поворот событий спокойно. Переночую в палатке, потом у друзей во Владикавказе — и домой. Но теперь, зная, что творится в очереди, я был на грани истерики. Не знаю, что не понравилось грузинскому пограничнику: то ли неопределенность заявленного срока пребывания (две-четыре недели), то ли количество налички, но он велел отойти в сторону. Тут же при мне завернули троих чеченцев и еще компанию из пяти человек. Последним велели вернуться в Россию для оформления страховки. Не иначе как страховки на ржавый велик.

До Грузии остался один штамп. Но его ставят не всем
До Грузии остался один штамп. Но его ставят не всем
Фото автора

И все-таки я получил штамп. На выходе меня буквально осадили грузинские журналисты. Конечно, не меня одного, но почему-то ко мне выстроилась целая очередь. Вот основные тезисы моего выступления: «Ситуация на границе критическая. Любая погодная аномалия, будь то сильные дожди или, наоборот, жара, может обернуться трагедией. Только незначительная часть беглецов рассматривает Грузию в качестве постоянного места пребывания. Большинство едет дальше или же мечтает вернуться домой. Люди бегут от того, что в нашей стране нельзя называть своим именем».

«Вы нэ в Расии», — на ломаном языке успокоила меня грузинская журналистка. «Но у меня в России семья и я мечтаю вернуться к ней, как только все закончится», — ответил я. Скорее бы.

Поделиться