После падения Советского Союза Ленин стал восприниматься как фигура из далекого прошлого. Казалось, что его время ушло и никогда больше не вернётся. То впечатление оказалось ошибочным. Становление авторитарного режима — фактически диктатуры — и постановка в повестку вопроса о необходимости вновь, как и сто лет назад, свергать правительство, снова сделало фигуру Ильича релевантной эпохе. В российской истории не было другого такого специалиста по ниспровержению действующей власти, а значит, если у кого и учиться, то у него. Особенно актуальным Ленин стал после начала украинской «спецоперации», ведь «превращение войны империалистической в войну гражданскую» было, как известно, его trademark, фирменным стилем. И не случайно Путина трясет при одном упоминании имени вождя революции.
Галлямов
В общем-то, Ленина есть за что не любить. Хорошо известно, что права человека Ленин ни во что не ставил, а кровь классовых врагов был готов проливать в любых необходимых для дела революции объемах. Но ведь Путин не любит Ильича совсем по другим причинам. В конце концов, для нынешнего президента человеческая жизнь тоже гроша ломаного не стоит — события в Украине это наглядно подтверждают. Формально Путин ставит Ленину в вину то, что тот создал СССР в виде национальной федерации, которая в конце концов и развалилась.
Это обвинение рассчитано на людей, совсем незнакомых с историей. Любой мало-мальски сведущий в ней человек понимает, что Ленину досталась вовсе не единая и неделимая Россия, которую он вдруг — во имя каких-то своих абстрактных идеалов — распотрошил на части. Нет, вождю пролетарской революции пришлось иметь дело с расползающимся по швам лоскутным одеялом. Еще до Ленина Временное правительство заявило, что признаёт за каждым народом право на самоопределение. Как после этого народы самоопределялись, можно посмотреть на примере той же Украины.
Весной 1917 года Центральная рада потребовала создания украинской национальной армии и «украинизации» Черноморского флота. В специальном меморандуме в адрес Временного правительства было выдвинуто требование участия «представителей украинского народа» в международном обсуждении «украинского вопроса». Летом 1917-го Рада объявила о выборах во Всенародное украинское собрание и заявила, что его решения будут иметь приоритет над решениями Всероссийского учредительного собрания. Примерно то же самое происходило тогда и на других национальных окраинах.
У Ленина не было никакой возможности проигнорировать эти процессы и сохранить Россию унитарной. Он действовал не в идеальных условиях, а в ситуации практически развалившегося по национальному признаку государства. В такой ситуации он не мог только брать; что-то он должен был отдавать взамен. Так родилась федерация. Спрос на неё сформировал не Ленин. Центробежные тенденции, с которыми пришлось иметь дело создателю СССР, возникли не просто так. Они стали следствием политики русификации окраин, на протяжении долгого времени проводившейся идейными предшественниками Путина — царским правительством. Вот кто предопределил печальную судьбу унитарной России — не Ленин, а те, кто до него сжимал национальную пружину и в конце концов довёл ситуацию до того, что она со звоном разжалась и пошла скакать из стороны в сторону. Короче, формальные претензии Путина к вождю мирового пролетариата — это ерунда.
Реальные причины ненависти лежат совсем в иной плоскости.
Во-первых, Ленин был настоящим глобалистом. В своём поиске классовых противоречий он попросту игнорировал национальные границы. Высшей ценностью для вождя революции были интересы класса, а не нации. Последнюю он вообще считал если и не фантомом, то, во всяком случае, пережитком прошлого. Ленин учил, что за любой национальной общностью надо видеть ее классовую раздвоенность; что в каждой нации есть «две нации» — нация угнетенных и нация угнетателей. Ленин писал, что в каждой национальной культуре есть две культуры — демократическая культура Чернышевского и черносотенная культура «Пуришкевичей и Гучковых». Ленин доказывал, что «при всяком действительно серьезном и глубоком политическом вопросе группировка идет по классам, а не по нациям». Проще говоря, в глазах Ленина весь «патриотизм» Путина — это не более чем дымовая завеса, с помощью которой тот маскирует свои реальные «классовые» интересы: власть и бизнес. Некоторым образом можно сказать, что Ленин — это тот же Навальный. Он тоже давно научился видеть за «патриотическим» путинским словоблудием его подлинные цели. Поэтому Путин ненавидит Навального и Ильича примерно одинаково.
Во-вторых, и в-главных, путинская ненависть связана с тем фактом, что Ленин сумел-таки сделать революцию. Сталин укреплял государство, а Ленин его разрушил; Сталин удерживал власть, а Ленин её брал. Поэтому Сталин для Путина хороший, а Ленин — плохой. Особенно ненавистна Путину ленинская формула «превращения войны империалистической в войну гражданскую». Она ведь, по сути, про наш сегодняшний день — про то, как можно воспользоваться внешнеполитическими ошибками властей, превратив те в их внутриполитическое поражение. Ленин был блестящим тактиком; его теория и практика революции могут стать бесценным источником информации для противников путинского режима. Когда бойкотировать выборы, а когда в них участвовать; при каких условиях народ выступит, а при каких нет; что предпочтительнее — «ликвидаторство» или «отзовизм»; что делать с соратниками — объединяться или размежевываться — список данных Лениным ответов на подобного рода вопросы бесконечен.
Ильичу сегодня 152 года. Несмотря на солидный возраст, он опять молод. Как говорится, живее всех живых.