В кого попала российская ракета в Днепре. Фото убитых и выживших

Ирина и Максим Шевчуки, погибшие

Семья Шевчуков переехала из Никополя Днепропетровской области, спасаясь от обстрелов. У них остались двое детей — 9-летний Тимур и 14-летняя Каролина. Их спасло то, что они в момент атаки ждали родителей на улице.

«Максим чуть старше Иры, они родом из одного поселка под Никополем. Встречаться они начали еще в университетские годы. Учились в Днепре, потом какое-то время жили там. Когда у них родился Тимурчик, они уехали в Никополь, — рассказала „Важным историям“ родственница семьи, Валерия. — До июля они там жили, Максим работал, Ира сидела с детками. Когда начали обстреливать Никополь, там было очень страшно, они вернулись к себе в квартиру в Днепр». 

Михаил Кореновский, тренер по боксу, погибший

Тренера по боксу Михаила Кореновского достали из-под завалов погибшим. Его жена Ольга еще до этой страшной новости написала в своем инстаграме: «Еще вчера вместо этой дырки была моя квартира, в которой мы прожили девять лет… На момент взрыва я с детьми гуляла на бульваре Славы, а муж после соревнований приехал домой, покушал и должен был выйти к нам. Я с ним не виделась один час, и очень надеюсь, что он все-таки вышел. С ним нет связи, и среди живых и погибших тоже нет». 

У Михаила остались две маленькие дочки. Видео, как семья празднует день рождения одной из дочек на той самой кухне, которая потом попала на множество фотографий, широко разошлось по интернету. 

Подруги Ирина Саламатенко и Ольга Усова, погибшие

У Ольги остался ребёнок, у Ирины — двое детей. Об этом родные погибших сообщили в социальных сетях.

Про Ольгу написал ее пациент: «Я не могу поверить в это... Боль и слезы. Волонтер, высокопрофессиональный стоматолог Ольга Усова уже на небесах... Маленький сын с папой остался сиротой. Оля — невероятно хорошая женщина, умная, искренняя, которая так помогала ЗСУ и всем остальным, как могла, погибла от рашистской ракеты». 

Максим Богуцкий, погибший

17-летний Максим был дома один в момент ракетного удара. Его семья надеялась, что парню удалось выжить. О гибели Максима сообщил его дядя.

Мария Лебедь, погибшая

О гибели 15-летней Марии сообщила ее сестра Алиса. Она написала: «Моя Маруся, сестричка милая, красавица, еще встретимся, но уже не в этой жизни».

Александр и Татьяна Гаврилюки, погибшие

Утром в субботу, 14 января, Александр и Татьяна отвезли свою 4-летнюю дочь Лию в гости к бабушке Светлане, а сами поехали домой. Александр и Татьяна в момент удара находились в своей квартире, выжить им не удалось. Лия осталась сиротой. 

Елена Журавская, погибшая

В атакованном российской ракетой доме жила семья Журавских: Роман, его беременная жена Елена, двое их детей и мама Романа, Елена Михайловна. Все, кроме Елены Михайловны, в момент прилета были в церкви. Женщина погибла под руинами. Семья Журавских переехала в Днепр из прифронтового города Торецка.

Алексей (на фото справа) и Никита Зеленские, погибшие. Екатерина Зеленская (слева), пострадавшая.

Екатерину нашли под завалами спустя 10 часов. Ее сестра написала про Катю: «Это Катя — моя сестра! Ее нашли только сегодня утром и, слава Богу, живой. Она с семьей жила в том проклятом доме на Победе! Она не могла звать на помощь, потому что с детства глуха!» Сейчас Екатерина в реанимации. Ее мужа Алексея и годовалого Никиту нашли под завалами погибшими. 

Анна Павловская, стоматолог, мать двоих детей, погибшая

Про гибель Анны Григорьевны написали ее коллеги: «От вчерашнего ракетного удара погибла наша коллега, прекрасный человек, профессиональный стоматолог, супруга и мать двоих детей».

Максим (на фото справа) и Наталья Швец (в центре), погибшие. Анастасия Швец (слева), пострадавшая 

Анастасия несколько часов просидела на седьмом этаже разрушенного дома, пока ее не спасли. Девушке 23 года, в сентябре на войне она потеряла своего возлюбленного. 

«Меня накрыло дверьми, [пока я была] в кровати; часть кухни в комнате; ванной, кухни, коридора и кладовки нет, там пропасть, и я вижу другие части подъезда, чужого подъезда. Я почти цела, несмотря на рану на голове и голые ободранные ноги. Я не знаю, где родители. Говорят, что их видели живыми, а я уверена, что они были на кухне, которой уже нет», — написала она в «Инстаграме».

Позже стало известно, что родители Анастасии, Максим и Наталья, не выжили. Об этом написала сестра Максима: «Мне не хватит слов описать, насколько они были добрыми, искренними, достойными людьми. С огромным сердцем, которое у них точно было одно на двоих и билось в унисон… Вместе учились в школе, вместе в техникуме, а потом всю жизнь вместе. До последнего момента, в котором они тоже были вместе». 

Семья Анискевич, пострадавшие

О том, что семья Анискевич лишилась жилья, написал сын: «14 января, в субботу вечером, мои родители (папа, 52 года, и мама, 44 года) находились дома вместе с моим 3-летним братом во время ракетной атаки по Днепру. Они чудом остались в живых». 

Мама бойца ВСУ Максима Омельяненко, пострадавшая

Мама украинского военного Максима Омельяненко чудом выжила: она оказалась придавлена бетонной плитой на кухне — единственном уцелевшем месте в квартире на девятом этаже. Очевидец в комментариях к посту Максима добавил, что до его мамы спасатели долго не могли добраться, она около часа махала им, а люди внизу переживали и кричали, чтобы она не шевелилась. 

Когда Максим узнал об атаке на Днепр, он вылетел из Бахмута, где он в данный момент воюет, чтобы навестить маму. Он уже посетил ее в больнице. 

Семья Валовых, пострадавшие

Семья украинки Юлии Валовой выжила во время ракетного удара, но девушка долго искала их по больницам, о чем она рассказала в «Инстаграме»: «Еще никогда в своей жизни я не испытывала такой ненависти, наверно. Позвонив и услышав в трубке: „Юля! Вытащи нас! Мы все в крови“, — и душераздирающий крик… Ты просто ждешь какой-то ясности. Увидев одного, наступает облегчение, но всего на пару секунд, и, опять взяв себя в руки, просто ждешь. Но в голове лишь одни слова: „Папе хуже, смотри за ним“. А где он, не ясно. Не найдя его в каретах скорой помощи, едешь в больницу, потому что все там. Но и там нет человека с его, моей, нашей фамилией. Периодически пробивает на истерический смех, и ты продолжаешь трястись, но уже не от холода. И вот спустя, наверно, два часа в приемном отделении кричат заветную фамилию и спрашивают, кто искал. Его привезли, он говорит и даже внятно, но он весь в крови».