Почему Путин не хочет говорить с народом и журналистами
Объясняют те, кто бывал на больших пресс-конференциях президента
Ежегодная большая пресс-конференция президента Владимира Путина может не состояться впервые с 2012 года. Последние десять лет она всегда проходила в декабре, но в этом году, ее, похоже, не будет. По данным источников РБК, окончательного решения о проведении мероприятия нет — так же, как и о «прямой линии», еще одного традиционного формата общения президента с народом.
В последний раз «прямая линия» проходила 30 июня 2021 года. После начала войны Песков несколько раз анонсировал перенос мероприятия: в мае он сказал, что «может быть, даты уйдут чуть-чуть вправо», в июне — что прямая линия пройдет после ПМЭФа (проводился 15–18 июня), в августе — о варианте объединить «прямую линию» с ежегодной пресс-конференцией. 11 ноября Песков заявил, что с обоими мероприятиями ясности нет.
Неизвестно и когда состоится ежегодное послание президента Федеральному собранию, которое, в отличие от прямой линии и большой пресс-конференции, обязательно: эта обязанность закреплена за президентом в Конституции. В последний раз Путин обращался к парламентариям 21 апреля 2021 года.
«Важные истории» спросили политических журналистов, посещавших большие пресс-конференции, почему в этом году Путин не горит желанием общаться с народом и журналистами.
Зачем Путину большая пресс-конференция
По словам политического журналиста, корреспондента газеты The Moscow Times Петра Козлова, который присутствовал на пресс-конференциях Путина пять раз, такие мероприятия организуются для того, чтобы «порадовать постоянных избирателей президента, позволить ему воплотить их ожидания в таком предновогоднем образе». «Пресс-конференция перед Новым годом — это удачный момент, с одной стороны, поздравить, сказать людям приятные слова, а с другой — напомнить, какой успешный и продуктивный год был у Путина и России. В основном он говорил позитивные тезисы, которые не всегда имели что-то общее с действительностью, журналисты часто находили нестыковки в его ответах».
Нужно собирать множество людей, выстраивать по рядам — это спектакль, требующий ресурсов. Чем больше людей — тем больше угроз
Политическая журналистка Фарида Рустамова, автор проекта Faridaily, говорит, что общение с журналистами для Путина и его пиарщиков всегда было «вынужденной необходимостью». «Время от времени надо было общаться, чтобы сохранить видимость демократических институтов. Но это мероприятие более массовое: нужно собирать множество людей, выстраивать по рядам — это спектакль, требующий ресурсов. Чем больше людей — тем больше угроз. Зачем это сейчас? С точки зрения нормальной журналистики, это мероприятие тоже перестало иметь смысл».
«Все пошло не по плану»
Козлов предполагает, что еще в начале войны администрация президента, возможно, рассчитывала провести пресс-конференцию в конце года «в торжественных тонах», как это было в 2014 году после аннексии Крыма. «Но все пошло не по плану: для Путина невозможно будет провести мероприятие, не заметив тех чудовищных событий, которые происходят в Украине, и того эффекта, который эта война оказывает на россиян».
Несмотря на то, что пресс-конференции Путина были «срежиссированы на 95%», Козлов считает, что полностью избежать неудобных вопросов, даже если на нее аккредитуют только провластных журналистов, невозможно.
На пресс-конференции в 2019 году Фарида Рустамова привлекла внимание Путина плакатом со словом «Семья» и задала президенту вопрос о его дочерях — Катерине Тихоновой и Марии Воронцовой. Она коротко пересказала, что известно об их работе, и сформулировала вопрос так: «Скажите, пожалуйста, когда вы признаете, что они ваши дети, и когда они станут публичными и открытыми для общества, как дети других мировых лидеров?»
В своем ответе Путин ни разу не назвал дочерей по именам. Начал он так: «Вы сейчас сказали про вопросы, связанные с бизнесом, упомянули одну женщину, упомянули вторую. Вы же не все рассказали, наверное? Упомянули какие-то их личные доли там, упомянули объем этого бизнеса? Вы же этого ничего не сказали, вы просто обозначили факт. А этого недостаточно. Вы тогда поковыряйтесь там поподробнее, и вы поймете, какой у них на самом деле бизнес, и есть ли он как таковой, и кому там что принадлежит, и кто что помогает».
Закончил президент замечанием о том, что работу, направленную на снижение смертности в России, надо приветствовать.
«Если на пресс-конференции не коснуться важнейших проблем, это будет выглядеть как сумасшествие, какое-то неадекватное мероприятие, — считает Петр Козлов. — С момента вывода российских войск из Херсона прошло уже достаточно времени, но Путин к этой теме даже не притронулся. Сейчас очень много негативных новостей приходит, если на конференции о них молчать, критическая масса неозвученных проблем перевесит, и такая пресс-конференция будет только в минус [репутации]».
«Сотрудники администрации президента — Громов, Кириенко, Вайно — сейчас пристально смотрят за рейтингами доверия к власти, — рассуждает Козлов. — Вроде как выступить хочется — Путин любит это делать, я уверен, что он и в этом году это бы сделал. Тут вопрос в том, что ему говорят его помощники и советники, которые это все готовят, что говорят телевизионные боссы — и, в конце концов, решение, очевидно, будет принимать Путин. По тем решениям, которые принимаются многие месяцы, есть сомнения, что президент получает полную информацию о происходящем».
Если пресс-конференция все же состоится в этом году, Козлов предполагает, что список присутствующих на ней «будет зачищен»: «Может случиться так, что большое представительство получат так называемые военкоры. Такой „вольницы“, как раньше, не будет. Ее и раньше-то не было, но я ожидаю совершенно другой формат». Журналист также предполагает, что формат встречи Владимира Путина с журналистами могут изменить, например, на встречу с главными редакторами провластных изданий, «мастодонтами отечественной журналистики, которые правильно упакуют вопросы».
Маленькие встречи
Пока насчет пресс-конференции нет никакой определенности, президент проводит постановочные встречи — например, встречу с матерями военнослужащих ко Дню матери. «Это важная часть его публичного имиджа, чтобы продемонстрировать, что сохраняешь связь с реальностью, — говорит Рустамова. — Возможно, его пиар-команда посчитала, что необязательно режиссировать еще одно большое мероприятие, как „прямая линия“ или пресс-конференция, а проще время от времени выдавать маленькие. Чем меньше участников, тем легче все контролировать».
Представьте, как прошла бы встреча, если бы на нее позвали родственников тех, кто сейчас сидит в подвалах за отказ воевать с черенком от лопаты?
То, что такие встречи с якобы представителями из народа являются для Путина площадкой, чтобы донести что-то обществу, подтверждает Петр Козлов. Он считает, что до «глубинного народа» вряд ли дойдет информация о том, что среди матерей на встрече с Путиным были чиновницы и провластные активистки. «Из обычных людей мало кто считает, что мероприятие искусственное, — говорит Козлов. — Путин донес свои месседжи до избирателей. Представьте, как прошла бы встреча, если бы на нее позвали родственников тех, кто сейчас сидит в подвалах за отказ воевать с черенком от лопаты?»