Как российские чиновники приватизировали старейшую международную организацию в Женеве
«Важные истории» рассказывают о Международной организации гражданской обороны в Швейцарии, которая существует на деньги из России. И о занимательном сообществе, которое с ее помощью зарабатывает
This story is also available in English here
В декабре 2019 года к журналистам общественного телевидения Швейцарии (RTS) обратился бывший сотрудник МОГО — Международной организации гражданской обороны. По его словам, организацию, созданную в Женеве в середине XX века, чтобы помогать разным странам бороться с катастрофами, захватили российские спецслужбы. Смена власти в МОГО может быть напрямую связана с перестановками в МЧС России, которое в 2018 году возглавил выходец из ФСО Евгений Зиничев.
В России МОГО мало кому известна, хотя только с 2012 по 2018 год на совместные с организацией проекты из российского бюджета ушло почти 7 миллиардов рублей. Эти деньги государство направляет на финансирование своих геополитических партнеров, таких как Куба, КНДР или Никарагуа.
RTS получили доступ к внутренним документам МОГО и поделились ими с «Важными историями» и OCCRP. Журналисты изучили документы, поговорили с сотрудниками и партнерами организации и обнаружили, что в центре Женевы на деньги российских налогоплательщиков много лет существует организация, в которой нет публичных процедур и правил, регулирующих конфликты интересов и другие проявления коррупции. Возможно, поэтому за последние годы она превратилась в источник обогащения для российских чиновников — при участии бывших и действующих сотрудников МЧС, представителей несуществующих монархий и с использованием фиктивных компаний.
Эту историю мы подготовили совместно с швейцарским общественным телевидением RTS и OCCRP.
От союза нейтральных территорий до партнера российского МЧС
Штаб-квартира МОГО находится в женевском районе Пти-Ланси. Это не центр дипломатической жизни города, где расположены здания ООН, ВТО или ВОЗ, но зато в распоряжении сотрудников МОГО — старинный особняк посреди небольшого общественного парка.
МОГО отсчитывает свою историю с начала 1930-х, когда стали появляться первые межнациональные организации, стремившиеся регулировать международные проблемы мирным путем. В те же годы, к примеру, появилась Лига Наций — предшественница ООН. МОГО раньше называлась «Организацией Женевских зон» и базировалась в Париже. Ее основатель, генерал медицинской службы Франции Жорж Сен-Поль, выступал за создание в каждой стране нейтральных территорий, где в период войн могло бы прятаться гражданское население. Вскоре организация переехала в Женеву, а уже после Второй мировой войны была переименована — и получила новую жизнь как объединение спасателей из разных стран.
Сейчас у МОГО мало общего с организацией, основанной 90 лет назад. Действующий устав был написан в 1966 году, а вступил в силу в 1977-м, когда его подписали первые 10 стран-участников. Тогда же МОГО заключила соглашение со Швейцарией о штаб-квартире, а ключевые сотрудники ее секретариата получили дипломатический статус. Соглашение МОГО с правительством Швейцарии можно посмотреть тут. Сейчас в МОГО состоят 59 стран с правом голоса на генеральной ассамблее и 23 страны-наблюдателя.
Россия присоединилась к уставу МОГО в 1993 году. В числе других участников государства из Африки, Латинской Америки, Азии и СНГ — и ни одной крупной западной страны: из Евросоюза в МОГО входит только Кипр.
На официальном сайте организации сказано, что она «способствует созданию и укреплению национальных структур гражданской обороны». На деле это означает следующее: МОГО проводит тренинги и выставки для спасателей в разных странах, а генеральный секретарь посещает эти страны с визитами.
Несколько специалистов, которые занимаются изучением международных объединений в России, сказали «Важным историям», что ничего не слышали о проектах МОГО или результатах ее деятельности. При этом российское МЧС носит статус «стратегического партнера» организации. Изучив внутренние документы МОГО, «Важные истории» обнаружили, что ее портфолио по большей части состоит из проектов, которые спонсировались из российского бюджета, а подавляющая часть денег за последние 10 лет была распределена между компаниями, связанными с чиновниками от МЧС.
Как работает МОГО
Одно из направлений деятельности МОГО, которое упоминается на ее сайте, — гуманитарные проекты. В большинстве случаев под этим термином в организации подразумевается поставка товаров из России ее геополитическим союзникам. За счет России, но под вывеской МОГО.
За последние восемь лет Россия поставляла пожарные машины на Кубу, в Никарагуа и КНДР, моторные лодки в Армению, дома из быстровозводимых конструкций в Таджикистан и многое другое, что нужно спасателям по всему миру: от пожарных шлангов, насосов и перчаток до оборудования для учебных классов и пожарных вертолетов. На эту гуманитарную помощь, согласно внутренней документации МОГО, с 2012 по 2018 год Россия потратила около семи миллиардов рублей. Но совместные проекты были и до этого.
Бывший сотрудник МЧС, который согласился поговорить с «Важными историями» на условиях анонимности, рассказал, как устроены такие гуманитарные проекты. Просьбы о помощи поступают от государств-получателей напрямую в Россию. Затем их по поручению президента или правительства передают в МЧС, точнее, в специализированное агентство «Эмерком», созданное в структуре министерства специально для оказания международной помощи. По словам бывшего сотрудника ведомства, многие просьбы приходится отфильтровывать: «В заявках пишут всё, что нужно для работы, — вплоть до форменной одежды спасателей. Понятно, что каждую просьбу Россия не может выполнить».
Дальше «Эмерком» анализирует, сколько нужно денег для удовлетворения запроса, и предоставляет смету в Минфин. МОГО появляется в этой цепочке, когда перечень товаров и предполагаемые цены утверждены. И тогда министерство финансов делает целевой взнос в эту международную организацию, которая закупает товары у российских поставщиков.
Обычно международные организации позволяют сэкономить средства странам, осуществляющим закупки, поясняет сотрудник лаборатории исследования международной торговли РАНХиГС Юрий Зайцев прежде всего за счет экспертизы её сотрудников.
Есть случаи, когда страны отдают международным организациям сам процесс закупок. Например, Украина с 2015 года закупает препараты для лечения онкобольных через структуры ООН, что привело к снижению цен на препараты. Прежде всего, за счет того, что у ООН налажены связи с производителями лекарств и организация может делать закупки напрямую, минуя посредников. Подробнее про эксперимент украинских властей можно прочитать здесь. Система закупок ООН работает по таким же принципам, как российские госзакупки: все тендеры публикуются на официальном сайте и любая компания, которая соответствует требованиям, может принять в них участие.
Главный редактор научного журнала Review of International Organizations Аксель Дрехер подчеркивает, что международные организации не подчиняются национальным законам о том, как должны проводиться закупки, но в большинстве из них есть свои прописанные антикоррупционные правила и открытые тендерные системы. В МОГО никаких похожих публичных процедур нет. По крайней мере, на сайте они не опубликованы. На сайте есть ссылка на Marketplace, но она не работала в течение нескольких последних месяцев. Отдельно можно попасть на страницу marketplace.icdo — этот сайт разработан в 2017 году, но найти там информации о закупках или контрактах «Важным историям» не удалось. Несколько бывших и действующих сотрудников МОГО подтвердили, что поставщиков всегда выбирали в России.
По словам Юрия Зайцева из РАНХиГС, когда государство тратит деньги на помощь другим странам, часто оно преследует и другую попутную цель: помочь отечественному производителю выйти на зарубежные рынки. Кому помогает МОГО?
Бизнес-империя на гуманитарной помощи
С 2001 по 2012 год агентство «Эмерком», которое координировало все гуманитарные проекты МОГО, возглавлял Олег Белавенцев, человек из ближайшего окружения Сергея Шойгу, создателя службы гражданских спасателей в России, сейчас — министра обороны.
В 1980-х Белавенцев работал в советском посольстве в Великобритании и был выслан из страны правительством Маргарет Тэтчер за «неприемлемые действия», связанные с угрозой национальной безопасности. В 1990-х он трудился в «Росвооружении», главном экспортере российского оружия, затем служил в МЧС. Из структур МЧС Белавенцев ушел вслед за бывшим начальником в 2012-м и с тех пор занимал различные высокие посты в других областях. Вместе с Шойгу он работал в правительстве Московской области и в структурах Минобороны, в 2014 году был назначен полпредом президента в Крыму, за что попал в санкционные списки США и стран Европы. В 2016 году Белавенцев стал полпредом президента в Северо-Кавказском федеральном округе и входил в Государственный совет, но осенью 2018-го лишился обоих постов. Сейчас государственные СМИ называют его советником главы Крыма Сергея Аксенова.
За годы работы в МЧС Белавенцев превратил гуманитарную помощь разным странам в прибыльный для себя и своих подчиненных бизнес с миллиардными оборотами. Проекты МОГО были в этом бизнесе еще одной статьей доходов; эти доходы продолжали поступать и после того, как он покинул министерство. Тем более что на посту руководителя «Эмеркома» Белавенцева сменил его бывший подчиненный и деловой партнер Александр Мордовский.
В распоряжении «Важных историй» есть бухгалтерские документы, показывающие, как распределялись деньги по 17 гуманитарным проектам МОГО, которые Россия спонсировала последние восемь лет. Три крупнейших поставщика связаны с Белавенцевым: по подсчетам «Важных историй» вместе они получили около 65% всех денег, уплаченных организацией коммерческим компаниям.
Еще в 2006 году Белавенцев вместе со своими сослуживцами по «Эмеркому» создал компанию «Зарубежтехпромпроект» (ЗТПП). Среди первых акционеров компании был сам Белавенцев (ему принадлежало 60%), его заместители по «Эмеркому» Александр Мордовский и Сергей Иванов, а также бывший главный бухгалтер «Эмеркома» Тамара Михайлова (по 10% у каждого). Эта компания — закрытое акционерное общество, поэтому она не обязана публично раскрывать информацию об изменениях в акционерном капитале. Но «Важным историям» известно, что в 2014 году основным акционером была дочь Белавенцева — Виктория Близнова (ей принадлежало 70% компании), еще 20% было записано на Галину Иванову (так зовут дочь Сергея Иванова из «Эмеркома»), 10% оставалось у Михайловой.
ЗТПП начинала с установки противопожарных систем в строящихся зданиях и сопровождения их при согласовании в МЧС. Но со временем компания разрослась до целого холдинга, все активы которого так или иначе были связаны со спасательными работами. Так, в 2008 году ЗТПП учредила производственное объединение «Мобильные системы» — оно производило перчатки для пожарных. ЗТПП также вошла в состав крупного производителя пожарных автомобилей «Спецтехника пожаротушения» данные Росстата. А в 2010-м ЗТПП появилась среди собственников компании «Эмерком Демайнинг» данные Росстата, которая занимается разминированием территорий и до этого входила в структуру МЧС. Все три компании получали контракты от МОГО.
Гуманитарные проекты, разработанные «Эмеркомом» во главе с Белавенцевым, были будто специально написаны так, чтобы развивать бизнес, в котором Белавенцев имел интерес. Самые крупные контракты были связаны с поставкой пожарных машин (их получала «Спецтехника пожаротушения») и разминированием территорий (этим занималась «Эмерком Демайнинг»).
Кувшинов
Впрочем, бывало и так, что компании Белавенцева выполняли работы, которые никак не связаны с основным направлением их бизнеса. Например, «Эмерком-Демайнинг» поставляла лекарства в Палестину, а в Гвинею — мобильные госпитали для борьбы с лихорадкой Эбола.
Еще одним крупнейшим поставщиком МОГО до 2012 года была компания «Импульсдиалог». Ее основатель и директор — Жанна Славская была подчиненной Белавенцева в «Эмеркоме». По документам «Импульсдиалог» занимается торговлей сельскохозяйственным сырьем, но по заказу МОГО она поставляла в Иорданию насосы, домкраты, гидравлические кусачки и другое аварийно-спасательное оборудование. Также компания получала контракты на помощь Абхазии, Армении, Камеруну и Кубе.
«Важные истории» дозвонились Славской, но услышав, что с ней хотят поговорить журналисты, она повесила трубку.
Близкие Олегу Белавенцеву компании по сей день зарабатывают деньги на противопожарном оборудовании, но за это время он создал и новый бизнес, в очередной раз связанный с местом его службы. У компании ЗТПП много новых активов, и все они расположены в Крыму. В Симферополе ЗТПП принадлежит завод по промышленной обработке металлов. А компания «Золотая Ялта», созданная «ЗТПП», приватизировала две гостиницы на берегу моря в Ялте.
«Важным историям» не удалось связаться с Белавенцевым.
«Предельно ясно, предельно понятно, предельно чисто»
Помимо бизнеса, близкого Белавенцеву, среди поставщиков МОГО по гуманитарным проектам можно встретить российские компании с одним или двумя сотрудниками и с минимальным уставным капиталом. Некоторые из них созданы за месяцы до того, как получили контракты с международной организацией.
К примеру, компания «Элитек» из Петербурга в октябре 2018 года по контракту с МОГО поставляла на Кубу офисную мебель и компьютеры. Зарегистрирована компания была в мае того же года. «Важные истории» связались с директором и владелицей компании Натальей Вареновой. Сначала она сказала, что не имеет отношения к «Элитеку». Но после вопроса, не могли ли ее данные использовать для регистрации фиктивной фирмы, она изменила позицию. «Это не фиктивная компания. Это была хорошо выполненная работа. Абсолютно реальная и честная», — написала Варенова, а затем перестала отвечать на сообщения.
В 2014 году контракт на поставку модульных домов в Таджикистан на 100 миллионов рублей МОГО заключила с компанией «Тримо Констракшн», зарегистрированной за месяц до этого. Штат компании — два человека, включая генерального директора. Директор и совладелец Михаил Ванькович рассказал «Важным историям», что занимается бизнесом с 1998 года, используя для работы разные юридические лица, зарегистрированные не только в России. По его словам, система распределения контрактов в МОГО — прозрачная и открытая. «Там всё предельно ясно, предельно понятно, предельно чисто, — считает Ванькович. — Есть круг людей, которые делают определенную работу, они друг друга знают. Им всё равно, есть ли тендеры или нет. Хотите — называйте это коррупцией. Но вы очень узко смотрите, смотрите шире! Вы хотите, чтобы конкурсы выставляли на открытый рынок? Но „честный“ победитель может не выполнить контракт. Вы были в Южном Алжире? В Таджикистане? А я был. Кого попросят сделать туда поставку?» Ванькович говорит, что у него есть благодарственные письма из Таджикистана за выполнение того проекта.
«Важные истории» попытались связаться с правительствами стран, которые получали помощь от МОГО: в Гвинее, Либерии и Никарагуа на вопросы журналистов не ответили. Несколько стран СНГ отозвались о деятельности МОГО и о бесплатной помощи, которую она предоставляет, положительно.
В 2015 году о бизнесе Олега Белавенцева писала «Новая газета». Тогда в МЧС России заявили: в том, что компании, аффилированные с Белавенцевым, заключают контракты на поставку гуманитарной помощи, нет конфликта интересов, ведь заказчик по этим контрактам — международная организация. А на вопросы журналистов в Женеве не ответили. Однако сейчас в генеральном секретариате МОГО «Важным историям» подтвердили, что всех поставщиков выбирали в Москве, а в Женеве только подписывали бумаги.
Это не отрицает и бывший генеральный секретарь МОГО Владимир Кувшинов. В разговоре с «Важными историями» он отметил, что не знает, какие компании были поставщиками по контрактам, которые он подписывал: «Если владельцем там был Белавенцев, то мы к этому никакого отношения не имеем. У нас даже возможностей таких не было: контролировать, проверять, мониторить кого-то, в чем-то сомневаться. Мы получали документы от России, со всеми властями согласованные».
Кто стоял во главе МОГО
Бюджет международных организаций, как правило, строится за счет взносов стран-участников. Но многие члены МОГО не платят этих взносов годами, а те платежи, что поступают в организацию, не покрывают даже зарплатного фонда женевского секретариата. В то же время с каждого гуманитарного проекта секретариат берет комиссию — от 5 до 10%. То есть как минимум десяток международных чиновников существуют на комиссионные отчисления из российского бюджета. Чем эти чиновники занимаются?
С 2014 года и до недавнего времени МОГО возглавлял гражданин России Владимир Кувшинов. В 1990-х он начинал работу как офицер гуманитарных операций в МЧС и построил блестящую карьеру, в том числе успел поработать в «Эмеркоме» под руководством Олега Белавенцева. В 2010 году он стал представителем МЧС в Евросоюзе, в 2013-м — заместителем генерального секретаря МОГО, а спустя год — главой организации.
Описывая свои достижения на посту генерального секретаря МОГО, он вспоминает, что его работа состояла в «продвижении спасательных технологий и спасении всего мира»: «За четыре года я встретился с семью президентами государств, с девятью премьер-министрами, с генсеком ООН, генсеком АСЕАН (Ассоциации государств Юго-Восточной Азии), я подписал рамочное соглашение о сотрудничестве с АСЕАН», — рассказал Кувшинов «Важным историям». За заслуги в этой работе Кувшинов получил от возглавляемой им организации сразу два ордена.
Зарплата Кувшинова в должности генерального секретаря в августе 2018 года составляла 2,3 миллиона рублей в месяц. Это примерно в полтора раза больше, чем зарплата генерального секретаря ООН. Вместе с Кувшиновым в МОГО трудился и его сын Алексей — в должности «ответственного за гуманитарные вопросы». Он зарабатывал 7,8 тысячи франков (около 550 тысяч рублей) в месяц.
«Я свою зарплату не воровал. Она была прописана в моем контракте, который подписывал глава генеральной ассамблеи стран-участников МОГО», — комментирует Кувшинов.
Бывшая подчиненная Владимира Кувшинова в МОГО Маргарита Лингер называет его человеком «советской закалки» и говорит, что он был «жестким снаружи, но мягким внутри». Лингер считает, что у него как у генерального секретаря было «vision» — собственное видение того, как дальше развивать МОГО.
Впрочем, никаких серьезных реформ в организации Кувшинов не провел. Зато окружил себя неординарными людьми с богатой биографией, у каждого из которых тоже были свои представления о необходимой для МОГО стратегии развития. Они создали вокруг организации целую сеть коммерческих компаний.
Его превосходительство и консул мальтийского ордена
В центре этой сети находился Никола Саворетти. Наполовину итальянец, наполовину русский, он долгое время жил в России, где были сосредоточены его бизнес-интересы. В российской прессе Никола Саворетти был известен как первый консул посольства Мальтийского ордена (микрогосударства, занимающего несколько зданий в Риме) в России. В 2012 году посольство вручило свою высшую награду бывшему главе МЧС Сергею Шойгу.
В 2013 году два российских банка подали к Саворетти иски о невозвращенных кредитах более чем на 10 миллионов долларов. С тех пор в России бизнесмен не появлялся. Он обосновался в Женеве и вскоре близко сошелся с Кувшиновым.
«Володе нужен был пиарщик, — говорит Саворетти. — Я пришел к нему, и мы тут же договорились о целой серии проектов, которые можно было поставить на ноги на благо МОГО». Объясняя, как он познакомился с высокопоставленными спасателями, Саворетти благодушно произносит: «Мне повезло хорошо родиться, и я всегда считал, что нужно помогать другим».
Чем занимались компании, которые создал Саворетти, до конца не понятно.
Например, в 2017 году он вместе с человеком, который называет себя Его превосходительство сэр Фабрис Умард, создал фонд для сбора пожертвований на дело гражданской обороны. На торжественной церемонии создания фонда присутствовал и Кувшинов, он передал Умарду флаг МОГО.
Умард
Сам Умард говорит, что от Саворетти к нему приходили странные люди: якобы несколько граждан азиатских и африканских стран готовы были дать деньги на дело гражданской обороны наличными — речь шла о миллиарде долларов. Но в банке Умарду посоветовали не трогать этих денег. Саворетти в разговоре с «Важными историями» утверждает, что никого к Умарду не посылал.
Никаких проектов с МОГО у Умарда так и не получилось. Но по его признанию, МОГО Умарда уже не интересует. После той истории Саворетти исключили из членов фонда. Умард создал свой Глобальный союз — наднациональное международное объединение. «По статусу я сейчас как руководитель Европейского союза», — говорит Умард. Он отмечает, что пока среди членов его организации — только Демократическая республика Конго, но он ведет переговоры с Китаем, Арабскими Эмиратами и скоро приступит к переговорам с Россией.
Другой бывший партнер Саворетти, который попросил не называть его имени, потому что «отец дал ему это имя чистым», так объясняет, что могло сблизить Кувшинова и Саворетти: «Чем Саворетти занимался в России? Был каким-то представителем Мальтийского ордена. Что это такое? Хорошо выглядеть, представляться человеком, который делает мир лучше, и пытаться выжать максимум пользы для себя. Этот орден, например, давал ему дипломатический иммунитет. Помимо этого, он мог появляться где угодно, представляться, будто у него высокий статус, знакомиться с людьми... Как еще можно на этом заработать? Продать что-то от имени Мальтийского ордена, „Эмеркома“, или МОГО — и получить комиссию. Кувшинов тоже хотел заработать себе на пенсию, пока у него есть какой-то статус. Не знаю, получилось у него или нет», — говорит собеседник «Важных историй».
«Важным историям» известно как минимум об одном контракте, который Саворетти заключил с МОГО. По этому договору его компания получала эксклюзивные права на любые коммерческие операции, связанные с Международным центром мониторинга и координации, торжественно открытым в штаб-квартире МОГО в Женеве в 2015 году.
Россия выделила на создание этого центра 276 миллионов рублей. А Саворетти брался продавать любые услуги, связанные с ним: тренинги по работе с системой для спасателей со всего мира или само программное обеспечение — за комиссию в 30%. Остальные 70% по контракту тоже должны были оставаться на счету агентства Саворетти, эти деньги он обещал потратить «на развитие продуктов центра».
Ни Кувшинову, ни Саворетти такой контракт не кажется необычным. «Это государственно-частное партнерство, не вижу тут ни криминала, ни подвоха», — заявил «Важным историям» Кувшинов.
Перестановки в МЧС и в МОГО
Глава МОГО, как и любой другой международной организации, — лицо подотчетное. Его зарплату и результаты деятельности контролирует Исполнительный комитет, куда входят главы МЧС стран-участников МОГО. Каждый год комитет собирается, чтобы выслушать доклад о деятельности за прошедший год и утвердить бюджет на будущий. Интересы российских налогоплательщиков, которые оплачивают подавляющую часть бюджета организации, на собрании представляют чиновники российского МЧС.
Владимир Кувшинов отслужил на посту свой первый срок в четыре года без каких-либо нареканий и в марте 2018-го был переизбран на следующий. Его доклад о деятельности МОГО в 2017 году был принят «с большим удовлетворением» — это зафиксировано в отчете с заседания Исполнительного комитета. Генеральному секретарю выразили признательность за «его неустанные усилия по повышению эффективности работы постоянного секретариата». Проблемы на работе у него начались через несколько месяцев после избрания. По времени они совпали с перестановками в МЧС России.
В мае 2018 года лишился своей должности Владимир Пучков, работавший в ведомстве со времен Сергея Шойгу, а на его место был назначен Евгений Зиничев, в прошлом сотрудник службы безопасности президента России Владимира Путина и руководитель управления ФСБ по Калининградской области. Спустя несколько месяцев, в сентябре 2018 года, в швейцарскую прессу попало письмо, подписанное подчиненными Кувшинова в МОГО. Они обвинили его в кумовстве и сомнительных связях. Вскоре Кувшинов подал в отставку, по его собственным словам, «чтобы не развивать конфликт». В генеральном секретариате говорят, что бывший руководитель «потерял поддержку Москвы».
На заседании в апреле 2019 года деятельность Кувшинова подвергли строгой критике те же члены Исполнительного комитета, которые год назад благодарили его за работу. Его обвинили в неправомерном использовании имени и символов МОГО и в заключении контрактов, которые могли повредить финансовому благополучию организации. В разговоре с «Важными историями» Кувшинов называет все обвинения в свой адрес «чистой клеветой» и судится с МОГО, чтобы получить выходное пособие — около 10 миллионов рублей. Сразу после ухода с поста он стал директором итальянского филиала в компании Никола Саворетти.
На генеральной ассамблее в апреле 2019 года действующим генеральным секретарем МОГО сроком на один год назначен алжирец Белкасем Элькетрусси. Россия поддержала его кандидатуру — при условии, что заместителем станет гражданин России Андрей Кудинов, еще один выходец из МЧС, чьи полномочия утверждены на шесть лет, до 2025 года. Сейчас Кудинов отвечает в организации за гуманитарные проекты. Он был принят на работу в МОГО еще при Кувшинове, но смог наладить хорошие отношения и с новым руководством МЧС. В частности, в распоряжении «Важных историй» есть его переписка с главой управления собственной безопасности российского ведомства. Информация, которую он отправлял в министерство, касается совместных проектов прежнего руководящего состава МЧС с МОГО. Сейчас ее используют в ходе внутренней проверки в ведомстве.
После публичного скандала в организации много говорили о необходимых реформах и о том, что устав и все внутренние регламенты МОГО устарели. С тех пор новых правил опубликовано не было. Зато снизилась зарплата генерального секретаря МОГО, сейчас она составляет около 1,7 миллиона рублей в месяц — это по-прежнему существенно больше, чем зарплата генерального секретаря ООН.
Действующие сотрудники международной организации описывают то, что происходит сейчас в женевском штабе, как «напряженную борьбу двух кланов», один из которых сформировался вокруг алжирца Элькетрусси, другой — вокруг россиянина Кудинова. В этом году в организации должны произойти выборы нового генерального секретаря.
В прошлом году местная полиция, прокуратура и несколько швейцарских банков получили обращения, в которых говорилось, что Международная организация гражданской обороны захвачена Федеральной службой безопасности России. Прокуратура кантона Женевы не стала открывать расследование по жалобе. Сотрудники швейцарского банка UBS неофициально подтвердили журналистам, что банк отказал организации в услугах и закрыл её счета.